Провокация Выпуск #26

Свой вопрос задайте при помощи специальной формы.

С.НАСИБЯН: Здравствуйте, вы слушаете подкаст «Провокация», а с вами ее ведущий, я, Сергей Насибян.

Здесь мы разбираем разные ситуации или обстоятельства, в которых оказались наши слушатели или зрители. И, конечно же, моя задача помочь найти выход. А сделать это можно только одним образом. На мой взгляд, мы не способны, как говорил, по крайней мере, приписывают ему, Эйнштейн, не способны решить задачу на том уровне сознания, на котором мы ее создали.

Поэтому моя задача при помощи вопросов показать вам другой угол восприятия той ситуации, о которой вы говорите, или которая причиняет вам беспокойство. И я всегда восхищен теми людьми, которые смогут позвонить в эфир и вообще, в принципе, обратиться за помощью особенно в такой вот открытой форме.

Ну, а у нас звонок. Добрый день.

ЕВГЕНИЙ: Добрый день, Сергей.

С.НАСИБЯН: Здравствуйте.

ЕВГЕНИЙ: Меня зовут Евгений, я звоню из города Санкт-Петербурга.

С.НАСИБЯН: Очень приятно, здравствуйте.

ЕВГЕНИЙ: Ну, вначале благодарность вам от меня лично, да от слушателей, наверное, которые присоединятся, за возможность узнать мнение специалиста в различных, как вы сказали, ситуациях.

С.НАСИБЯН: Спасибо.

ЕВГЕНИЙ: Моя ситуация следующая. Я в разводе 2 года. С бывшей женой у меня хорошие отношения. Дочка у нас есть, 8 лет. Последнее время, последние наши встречи дочка пытается нас объединить. Например, она берет мою руку, кладет на руку бывшей супруги, ну, тем самым мы сидим просто рядом, что-то обсуждаем.

Еще, допустим, показывает нам сердечки из пальчиков, когда мы просто стоим, общаемся. Ну, вот тем самым, ну, на мой взгляд, пытается нас как-то помирить, поженить.

С.НАСИБЯН: Поженить, хорошее слово, да.

ЕВГЕНИЙ: И я в последнюю встречу, я обнял дочку, посадил на колени и спросил ее, что, ну, ей грустно, что мы не вместе живем? Она говорит – да. Она ответила «да» и пожелала, что, говорит – ты знаешь, я хочу, чтобы мы когда-нибудь поехали вместе в отпуск на море.

Естественно, мое сердце обливается кровью. И соответственно вопрос. Как можно поддержать дочку в такой ситуации? И не будет ли, допустим, дача надежды какой-то ложной, вот поездка в отпуск совместный? Ну, можно ли это осуществить?

С.НАСИБЯН: Давайте начнем вот, с чего. А как давно вы в разводе?

ЕВГЕНИЙ: 2 года.

С.НАСИБЯН: 2 года, ага. А отношения у вас есть уже новые и у вашей супруги бывшей?

ЕВГЕНИЙ: Нет.

С.НАСИБЯН: Ни у нее, ни у вас их нет. Хорошо. Соответственно это уже дает некую надежду вашей дочери, что мама и папа, наконец, одумаются и соединятся. Ясно, хорошо. Вы разводились, я так понимаю, без конфликтов каких-либо, ну, там по какой-то причине развелись и все.

ЕВГЕНИЙ: Ну, скажем так, внешне без конфликтов, внешне.

С.НАСИБЯН: Ну, то есть ребенок не был свидетелем каких-то конфликтов, ругани.

ЕВГЕНИЙ: Нет.

С.НАСИБЯН: Не был, хорошо. А как вы объявили ребенку о разводе?

ЕВГЕНИЙ: Мы проконсультировались с психологом, и она рассказала, что в данном случае ей, при помощи рисунка. То есть мы посадили, сели вместе, нарисовали, что мама, папа любили, нарисовали дом, построили дом, родили ребенка, все в любви, все хорошо. Но прошло время и прошли чувства, что это мама и папа решение приняли между собой, что прошли чувства, необходимо в данной ситуации разъехаться и жить уже отдельно. Она, конечно, горько плакала, обнимала. И я после этого разговора, ну, уехал из квартиры.

С.НАСИБЯН: А дочка осталась жить с супругой?

ЕВГЕНИЙ: Да.

С.НАСИБЯН: А как регулярно, с какой регулярностью вы встречаетесь с дочерью?

ЕВГЕНИЙ: Ну, 50 на 50. То есть у нас через выходные обязательно встречи, я забираю с пятницы до понедельника. В следующие с пятницы до понедельника у жены, и на неделе два дня в будни я тоже забираю.

С.НАСИБЯН: Забираете, в смысле проводите с ней вечер какой-то, да?

ЕВГЕНИЙ: Да, к себе в квартиру. Она ночует у меня.

С.НАСИБЯН: А зачем вы так делаете?

ЕВГЕНИЙ: Зачем я так делаю? Ну, я хочу с ней…

С.НАСИБЯН: Ну, зачем? Вы хотите проводить с ней время, и поэтому так делаете?

ЕВГЕНИЙ: Да, я хочу проводить с ней время, и поэтому так делаю.

С.НАСИБЯН: И она, в общем-то, ну, как сказать, с радостью идет к вам и с радостью идет обратно.

ЕВГЕНИЙ: Да, да.

С.НАСИБЯН: Есть какие-то моменты, о которых она грустит? Ну, например, папа, я хочу с тобой еще побыть, но, нет, надо идти к маме. Или, наоборот.

ЕВГЕНИЙ: Да, такие моменты были.

С.НАСИБЯН: Какие? Вот в какие моменты?

ЕВГЕНИЙ: При прощании. Когда я говорю, что, допустим, в воскресенье вечером мама приезжает забирать. И, допустим, мы сидим, пьем чай или ужинаем, и мама приходит, звонит в дверь, заходит в квартиру, чтобы ее забрать, и она говорит – а можно я еще побуду? Пока мама поднимается в лифте, допустим.

С.НАСИБЯН: Ну, хорошо. То есть, в общем-то, и, в целом, есть у меня ощущение, что все в порядке, и вы сделали все правильно. Но теперь смотрите, вот этот разговор, когда вы втроем, и дочка говорит, например, ну, вот она берет руку вашу и кладет на руку вашей бывшей супруги, вы смущаетесь в этот момент?

ЕВГЕНИЙ: Честно говоря, да.

С.НАСИБЯН: Вы смущаетесь. И ваша дочка, она… Нет, смотрите, она как раз именно это чувство и ловит. Ей приятно вас смущать. Потому что это настоящая эмоция, потому что она видит себя контролером этой эмоции. И она в этот момент чувствует, что она проникает к вам в сердце.

ЕВГЕНИЙ: В 8 лет?

С.НАСИБЯН: Да, конечно. А девочки особенно, я вас умоляю, это же будущие женщины. И ей очень это нравится. Ей нравится играть вот в это смущение. Вот, если бы вы, например, спокойно могли бы положить руку ее маме на руку или на плечо, не важно, спокойно, ничего не чувствовать, то, поверьте, она перестанет играть в эту игру. Ну, а что именно вас смущает, Жень, вот скажите? Почему вас смущает это?

ЕВГЕНИЙ: А меня смущает, наверное, что, не даю ли я надежду. То есть, положа руку на руку супруги бывшей, какую-то поселяю надежду в сердце ребенка, наверное. Может быть, я вот это хочу, как оградить. Ну, понятно, что есть, чего будет у нее спросить у психолога, когда она вырастет.

С.НАСИБЯН: Конечно.

ЕВГЕНИЙ: Ну, наверное, минимизировать, скажем так.

С.НАСИБЯН: Хорошо. Но при этом при всем она живет в надежде, хотите вы того или нет. И эту надежду очень важно разрушить, на самом-то деле. Когда ребенок ваш в следующий раз возьмет, предположим, вашу руку и положит на руку мамы, вы прямо вот в этот момент, положа руку на руку матери, задайте ей вопрос – а зачем ты это делаешь? Вот зачем ты это делаешь? Она уже достаточно взрослая, для того чтобы задавать ей эти вопросы?

Она скажет что-нибудь – я хочу, чтобы вы были вместе. Предположим. Вот тогда вы можете ей, на самом деле, очень спокойно сказать о том, что, доченька, смотри, мы не будем вместе, как мама и папа, в смысле, как муж и жена. Но мы всегда будем мамой и папой для тебя.

ЕВГЕНИЙ: Хороший вывод, отлично.

С.НАСИБЯН: Потому что она уже достаточно взрослая, для того чтобы увидеть разницу между тем, что мама и папа, и муж и жена. Она же, как любая девочка играет в куклы, она, как любая девочка играет в семью. Вы для нее всего лишь куклы.

ЕВГЕНИЙ: Согласен.

С.НАСИБЯН: Она просто из вас делает эту семью.

ЕВГЕНИЙ: Интересно, не было такой у меня мысли.

С.НАСИБЯН: И, конечно же, прямо открыто разговаривать. И, более того, поехать вместе в отпуск, я сам переживал, ну, как сказать, у меня был развод и двое детей в разводе, и у нас тоже прекрасные отношения с бывшей супругой, и дети были, так сказать, в разном возрасте, когда это происходило. Здесь важно, чтобы вы с супругой были сторонниками одной позиции. Вот об этом вам надо поговорить отдельно с бывшей супругой, о том, как вы разговариваете с дочкой, когда вы по отдельности.

Потому что, когда вы начнете с ней говорить вот прямо, ну, то есть, смотрите, она пытается вас смутить, и ей это удается. Своим вопросом «зачем ты это делаешь» вы смутите ее в ответ, и она перестанет это делать, с большой долей вероятности. Но дальше нужно контейнировать же эту эмоцию, ей же все равно хочется. А вот тогда вы уже будете ее контейнировать через совершенно другие каналы и элементы.

ЕВГЕНИЙ: Понятно.

С.НАСИБЯН: Тогда она будет расстраиваться, например, что мама и папа не вместе, но вы покажете ей, что это и не важно, что это не обязательно. Понимаете? То есть вы выведете ее на другой уровень восприятия совершенно.

А она сейчас как бы, смотрите, что она делает, она старается вернуть вас, условно, в 5-летний возраст, где вы были вместе, и, таким образом, затормаживает эмоциональное развитие свое собственное. Потому что у нее сейчас в психике защита работает так, что как будто бы этого развода не было.

Каждый раз, когда она показывает вам сердечки, вы должны ей оба сказать – мы тебя тоже очень любим. Не мы любим друг друга, а мы тебя очень любим. То есть вот прямо постоянно показывайте ей это чувство, показывайте ей, что вы уважаете друг друга, что вы любите друг друга. Говорите об этом, совершенно не стесняйтесь этого. Потому что дальше-то будет еще все сложнее, вам нужно завести отношения, вашей супруге бывшей нужно будет завести отношения.

ЕВГЕНИЙ: Это да.

С.НАСИБЯН: И это все будет очень сложно. Но это этапы взросления, поэтому не бойтесь этого, перекладывайте на нее обратно.

ЕВГЕНИЙ: Надежда воссоединить нас у нее будет всегда, я так понимаю, правильно?

С.НАСИБЯН: До определенного возраста. Когда вы позволите ей начать взрослеть, до определенного возраста это будет. А потом она поймет, что не необходимое условие. Поехать, еще раз говорю, в отпуск можно, наверное, вместе, но, что это даст. Ну, в смысле, если вам комфортно, я имею в виду вам и вашей бывшей супруге, ну, почему нет. Господи, ну, вы же можете поехать с соседкой в отпуск? Можете, да? Соответственно и здесь делать ровно то же самое можно. Но просто в отпуске надо будет тоже показывать вот эту разделенность. То есть не жить в одном номере, как бы встречаться на завтраки, на обеды и ужины, но расходиться спать в разные места.

И, конечно же, смотрите, с одной стороны, это так приятно и так мило, что ребенок проводит время у вас и у супруги бывшей. Но, с другой стороны, поговорите с психологом, в смысле с детским психологом, если сочтете это нужным. Но я настаиваю всегда на том, что ребенок должен точно знать, где его дом. Она точно должна как бы большую часть времени проводить, например, с мамой, если вы так договорились.

ЕВГЕНИЙ: Это да, нам сказали. Спасибо большое, что вы напомнили. Мы стараемся, то есть я говорю, что у тебя дома, не у мамы дома, а у меня, а у себя дома, ты дома будешь, а ко мне приходишь в гости.

С.НАСИБЯН: Да, и сокращайте, в этом смысле сокращайте время, которое она может у вас проводить. Ну, вот прямо просто делайте это специально, не делайте это насильно. Ну, то есть это может вызвать разные эмоции. Но вот эти эмоции и будут как раз говорить о том, что ребенок потихонечку проживает горе разрушения семьи.

ЕВГЕНИЙ: То есть не ночевать у меня?

С.НАСИБЯН: Нет, почему, пускай ночует. Но просто старайтесь делать это не так часто. Я же, почему спросил, как много времени она проводит. Вы стараетесь делать пополам. Не делайте пополам, то есть все-таки пусть она чуть больше времени проводит там.

ЕВГЕНИЙ: Хорошо.

С.НАСИБЯН: Я знаю, что это сложно. Но это важно.

ЕВГЕНИЙ: Просто я люблю детей, и поэтому…

С.НАСИБЯН: А я не сомневаюсь. Вы можете родить еще четверых. Вы еще молоды и можете родить еще много людей, так что, да.

ЕВГЕНИЙ: Спасибо большое, Сергей, спасибо.

С.НАСИБЯН: Спасибо вам. Успехов, до свидания.

Дети это всегда одновременно и якорь, и, наверное, трамплин для нашего личностного роста. Они приходят в нашу жизнь не просто так. Они приходят, для того чтобы мы сами повзрослели, в первую очередь. Ну, и, конечно, развод может быть для ребенка, как фактором стресса, так и фактором роста. Поэтому очень важно не находиться в снисходительной позиции по отношению к детям во время развода. Дети должны понимать, что происходит и должны проживать эту боль, которая есть, раз уж развод произошел.

Ну, что же, у нас есть звонок. Здравствуйте.

СЕРГЕЙ: Меня зовут Сергей.

С.НАСИБЯН: Очень приятно.

СЕРГЕЙ: Мне 41 год. Есть вопрос, касаемый финансовой темы. То есть я отследил, что с точки зрения финансов прохожу одну и ту же историю уже несколько раз. И, собственно, хотелось бы понять, в чем может быть проблема.

Вопрос заключается в том, что, заработав достаточное количество денег, ну, понятие относительное у всех, ну, для меня, то есть я перестаю работать. Я перестаю участвовать где-то в проектах. Я могу уйти с хорошей позиции, с хорошей должности и так далее. Полгода, год живу как бы на широкую ногу, скажем так, деньги заканчиваются, я опять включаюсь, опять год, два я работаю, зарабатываю, какой-то капитал накапливаю и опять то же самое. Вот, собственно, просто уже три раза точно так было, поэтому вот хотелось бы понять, что это может быть.

С.НАСИБЯН: Вы, когда были маленький, вы воровали деньги у родителей?

СЕРГЕЙ: В подростковом возрасте по мелочи было.

С.НАСИБЯН: Расскажите.

СЕРГЕЙ: Ну, допустим, я, когда, допустим, дома, если деньги лежали где-то там, на комоде или на тумбочке, я мог там…

С.НАСИБЯН: Ну, как, вот как? Лежало, условно говоря, 100 рублей, сколько вы оттуда брали?

СЕРГЕЙ: Ой, ну, немного.

С.НАСИБЯН: Ну, сколько? Рубль, десять, половину?

СЕРГЕЙ: Ну, со ста рублей, да нет, рублей десять, наверное.

С.НАСИБЯН: Ну, забирали эти десять процентов. Дальше что вы делали с этими деньгами?

СЕРГЕЙ: Ну, тратил их там, я не знаю, на шоколадки, на еще что-нибудь.

С.НАСИБЯН: Так, то есть вы тратили эти деньги. Вас ловили на этом?

СЕРГЕЙ: Нет.

С.НАСИБЯН: Ну, то есть ваши родители ни разу не заподозрили.

СЕРГЕЙ: Ну, я, по крайней мере, не помню, чтобы было такое.

С.НАСИБЯН: Вы понимали, что вы поступаете не очень хорошо?

СЕРГЕЙ: Да.

С.НАСИБЯН: А почему тогда вы делали это снова, как вы думаете?

СЕРГЕЙ: Ну, видимо, не хватало денег, ну, которые родители так давали по чуть-чуть.

С.НАСИБЯН: Почему вы не просили у них больше?

СЕРГЕЙ: А не давали.

С.НАСИБЯН: Смотрите, они вам не давали, и вы находили свой способ взять.

СЕРГЕЙ: Ну, в принципе, да.

С.НАСИБЯН: И в этот момент вы как бы чувствовали себя не очень хорошо, потому что понимали, что вы совершаете неправильное действие. Старались как можно быстрее потратить эти деньги? А как?

СЕРГЕЙ: Скорее всего, не то, чтобы чувствовал, я понимал, что я делаю неправильно, но в тот момент я чувствовал вот то, что будет, то, что я вот пойду, куплю на эти деньги, я не знаю, шоколадку или еще что-нибудь. То есть вот эта какая-то цель, может быть, или еще что-то.

С.НАСИБЯН: Ну, смотрите, Сергей, вы же и сейчас поступаете точно так же. Вы как будто бы не зарабатываете, а воруете деньги.

СЕРГЕЙ: О-па, никогда не думал так.

С.НАСИБЯН: Ну, слава богу, что позвонили. Если бы я вам подтвердил бы ваши убеждения, был бы грех.

СЕРГЕЙ: Хотя, на самом деле, ну, меня мама одна воспитывала, она вот очень четко привила мне любовь к труду, именно к честному труду.

С.НАСИБЯН: Я понимаю.

СЕРГЕЙ: То есть я всегда работаю честно, никого не обманываю.

С.НАСИБЯН: Да. Но она не привила вам любовь к деньгам. Она не привила вам любовь к деньгам. Вы считаете деньги чем-то, ну, нехорошим, и поэтому стараетесь от них избавиться. Трудиться – ради бога, трудитесь.

СЕРГЕЙ: То есть вот этот факт в детстве, когда я там где-то у родителей воровал, чувствуя себя, это сформировало мое отношение к деньгам, как…

С.НАСИБЯН: К деньгам, да.

СЕРГЕЙ: Как к чему-то не очень хорошему, потому что из-за них, грубо говоря, мне приходилось обманывать родителей.

С.НАСИБЯН: Да, только не думайте, пожалуйста, что я сейчас, знаете, раскрыл на сто процентов все ваши психические комплексы или какие-то убеждения, или ограничения. Нет. Я попал всего лишь в один из них, за который я предлагаю вам потянуть, чтобы с этим разобраться.

СЕРГЕЙ: Ну, я никогда в эту сторону не думал.

С.НАСИБЯН: Так поэтому, так сказать, вы мне и позвонили. Моя же задача просто показать вам под другим углом. Я же, правда, я же не волшебник, что я вдруг, бац, и задал такой вопрос, другой. Как бы я же понимал, плюс-минус, как вы мне ответите. Потому что то, как вы рассказываете, в общем-то, дает мне основание предполагать и фантазировать о том, что вы скрываете.

Поэтому попробуйте с этим, посмотреть на это, разобраться с этим. Но самое главное, это просто начните эти деньги любить. Любить их, как результат вашего труда. Не как средство покупки шоколадки, а как результат вашего труда.

СЕРГЕЙ: Да, причем я же вот, ну, достаточно зарабатываю, но я не трачу там, не знаю, купить машину или еще что-то. Я вот реально на какие-то вот такие вот мелочные вещи.

С.НАСИБЯН: Я про это и говорю.

СЕРГЕЙ: И они расходятся влёт.

С.НАСИБЯН: Да, да, именно так это и происходит. Поэтому вот, рад был быть вам полезен, Сергей.

СЕРГЕЙ: Спасибо большое.

С.НАСИБЯН: Спасибо вам. Всего доброго.

Отношения с деньгами это тоже очень такой важный элемент нашей социальной, психической, психологической реальности. Потому что, к сожалению, нас не учат тому, как с деньгами нужно, так сказать, обращаться. И, конечно, мы все не просто родом из детства, мы почти все родом из бедного детства. Потому что богатым быть было тогда, ну, скажем так, не очень прилично. И вот так вот они, так сказать, и сгорают, эти деньги, потому что мы их не уважаем и не любим.

Ну, что же, у нас следующий звонок. Добрый день.

АЛСУ: Здравствуйте.

С.НАСИБЯН: Здравствуйте.

АЛСУ: Я много работаю над собой, сколько себя знаю, так как у меня были детские травмы. Я боюсь страха изменения в любом направлении. То есть я начинаю глубоко входить, копать, но пока с психологом не работала. Но как на примерах, по книжкам, по Instagram (запрещена в России), даже по фильмам, вот «Триггер» смотрела некоторые, у меня вылезла аллергия даже. У меня панические атаки начинаются. Я и в денежном, и в отношениях тоже пытаюсь меняться, но у меня вот этот страх изменений какой-то есть, и я обратно возвращаюсь на свою позицию.

С.НАСИБЯН: А представьтесь, пожалуйста, как мне к вам можно обращаться.

АЛСУ: Меня зовут Алсу, я из Казани.

С.НАСИБЯН: Алсу, понятно. Хорошо, Алсу. А вот давайте так, ваш страх изменений, вот вы говорите, начинаются иногда даже панические какие-то состояния или панические атаки. А что именно вас пугает в этих изменениях?

АЛСУ: Мнение других, скорее всего.

С.НАСИБЯН: Что это изменение может вызвать какую-то негативную оценку, да, со стороны других людей?

АЛСУ: Да, и это есть. Но еще есть изменение, что я могу в хорошую сторону измениться, потом я могу обнаглеть, и потом пойду на уничтожение себя. Вот, как вижу успешных людей, и некоторые себя настолько потом уничтожают. И вот этот страх даже, наверное, что могу уничтожить себя, вот этот вот страх есть такой.

С.НАСИБЯН: А это всегда было у вас? Или какое-то время назад началось?

АЛСУ: Ну, как я начала работать над собой, представлять, это у меня появилось, когда на медитации сказали «вспомните свой первый страх», когда давно появился. У меня это было в детстве, и вот после этого начались у меня, по-моему, вот эти страхи, атаки какие-то.

С.НАСИБЯН: А что за страх был в детстве, который вы вспомнили?

АЛСУ: Ну, мне в детстве тяжело было вставать в садик. С утра меня будили, меня папа пугал, он всегда, у нас был теленок маленький, он меня брал за руки и вытаскивал, типа он меня отдает к теленку. Мне было 3 года. Я так сильно боялась, у меня такие были реально панические атаки, и даже вот эти все страхи, которые в детстве были, они у меня сейчас появляются в таком же виде.

С.НАСИБЯН: Папа молодец прямо, да?

АЛСУ: Да, да. Он этим еще гордится сейчас тоже. Он говорит – мало еще, говорит, тебя еще, надо было больше пугать.

С.НАСИБЯН: Надо было отдать все-таки теленку.

АЛСУ: Да. Иногда говорит – надо было все-таки отдать даже.

С.НАСИБЯН: И тогда, получается, что в случае, если вы изменитесь, если вы, я не знаю, построите отношения какие-то, или, если вы разбогатеете, в конце концов, то есть ощущение, вот этот страх формируется из того, что от вас отвернутся ваши близкие.

АЛСУ: Вот, да, выходит в большинстве случаев как будто отвернутся от меня. Или я стану наркоманкой, или самоубийство, есть даже страх самоубийства, бывает.

С.НАСИБЯН: Да, потому что вы боитесь, что, если вдруг эти ваши близкие от вас отвернутся, то вы не справитесь с этим.

АЛСУ: Скорее, да.

С.НАСИБЯН: Ну, да, хорошо. И что тогда, тогда вам придется замереть и всегда находиться в одной и той же форме. То есть все время находиться, я не знаю, в белой сорочке, предположим, и все время быть в хорошем настроении, не знаю, улыбаться и так далее.

Понимаете, да, что, если вы не принимаете сам факт того, что человек меняется, мир меняется, то вы замираете, это смерть. Это и есть смерть. И никакого самоубийства другого у вас нет. И вы, таким образом, убиваете свой собственный потенциал, свою энергию.

АЛСУ: Да.

С.НАСИБЯН: Здесь же очень простой вопрос. Вы хотите быть счастливой или вы хотите быть, не знаю, принятой ими?

АЛСУ: Счастливой.

С.НАСИБЯН: А, если вы хотите быть счастливой, вам придется заплатить тем, что у вас есть. И, если сегодня главное, что у вас есть, это ваша семья, их признание, их принятие вас, их любовь по отношению к вам, то вам придется этим и заплатить за свой успех, Алсу. Это, как игра в карты, вам надо поставить ставку, для того чтобы вам раздали карты. И вам надо быть готовой к тому, что эти люди от вас отвернутся. Не факт, что так произойдет, но быть готовой очень важно. И, да, это страшно. Но это цена.

А вот, что касается уже панических состояний и панических атак, то тут, раз уж вы работаете над собой, то возьмите любой способ работы со страхом. Ну, предположим, если вам знакома медитация, ну, просто начните дыхательные практики, которые позволяют нам регулировать наше психическое состояние, я не знаю, пранаяма, в частности, простая достаточно практика. Но делайте ее регулярно, и вы увидите, как вы потихонечку научитесь справляться с этим страхом.

АЛСУ: Я практически делаю повторно медитации, дыхательные уроки. Да, вот это вот состояние хорошее, оно появляется.

С.НАСИБЯН: Конечно.

АЛСУ: Вот медитация у меня получается только, когда мне плохо. Когда мне хорошо, когда мне весело, радостно, я не делаю медитаций. Хотя я понимаю, что надо поддерживать.

С.НАСИБЯН: Вы просто начните делать очень простую штуку – по 3 минуты каждый день. Не надо ничего ждать, для этого не нужна никакая специальная форма, для этого не нужно специальное место. Ваша задача просто один раз в день 3 минуты медитировать, и все. Сможете 10, вообще будет прекрасно. Но 3 минуты это же немного. У вас есть инструмент, а вы им не пользуетесь, понимаете?

АЛСУ: Знаний много, да, я не пользуюсь, и поэтому появляется, возможно, этот страх изменений.

С.НАСИБЯН: Конечно, конечно. Поэтому я и говорю, начинайте потихонечку, маленькими шагами. Казалось бы, 3 минуты не так уж много, но это сильно повлияет на вашу жизнь.

АЛСУ: Да.

С.НАСИБЯН: И еще очень важно, понимаете, боитесь вы изменений или не боитесь вы изменений, но изменения перманентны в этом мире. Они просто перманентны. Этот мир меняется нон-стоп, даже, когда мы с вами разговариваем, этот мир меняется. Я зашел в эту студию, там был один мир, я выйду из этой студии, там будет другой мир. Мы с вами разговариваем, и мы в этот момент меняемся.

АЛСУ: Ну, да, да.

С.НАСИБЯН: Меняется наш щелочной баланс, меняются наши нервные окончания, наши клетки отмирают и появляются новые, огромное количество изменений происходит.

АЛСУ: Да, я это начала понимать, осознавать вот месяц, наверное, то, что, да, реально каждый шаг меняется каждый день, каждую минуту.

С.НАСИБЯН: Абсолютно, и никакого движения назад никто еще не смог сделать. Поэтому двигайтесь, двигайтесь вперед и знайте, что, да, цена, вот этот риск, который может произойти, это именно он, что от вас могут отвернуться. Но разве это имеет какое-нибудь значение, если вы хотите быть счастливой и успешной.

АЛСУ: Ну, страх того, что я одна, что не смогу, что, если отвернутся, как я могу быть одна.

С.НАСИБЯН: Слушайте, вы поймите, члены одной семьи не всегда рождаются под одной крышей. Вы найдете рядом единомышленников, мужчину, я не знаю, мужчин, как у вас все сложится. Но, по крайней мере, точно вы будете довольны своей собственной жизнью.

Я бы предложил вам сделать самую такую, знаете, простую, на самом деле, как бы вещь. Попробуйте найти окружение, которое разделяет ваши ценности. И с этим окружением двигаться вперед. Если вам хочется создать бизнес, то это бизнес-окружение, духовное – духовное окружение, я не знаю, и так далее. Но найдите именно людей, которые будут рядом с вами двигаться, тогда вам будет гораздо легче.

АЛСУ: Хорошо.

С.НАСИБЯН: Спасибо вам большое за звонок.

АЛСУ: Спасибо, до свидания.

С.НАСИБЯН: До свидания.

Страх изменений, наверное, один из ключевых наших страхов тоже. Ведь наше внутреннее сознание все время стремится к вечности. А когда мы пропускаем это сознание через свой собственный аналитический интеллект, то на выходе получается стремление к постоянству.

А стремление к постоянству это, в общем-то, бессмысленная попытка удержать энергию в формате неизмененности. Но это невозможно, потому что абсолютно все меняется, меняется постоянно и нон-стоп. Весь этот мир построен на том, чтобы все менялось.

В индуизме есть прекрасная практика наблюдения за, да не только, кстати, в индуизме, она присутствует и в буддизме, и в даосизме, за тем, как человек наблюдает за тем, как растут деревья. Знаете, есть хороший такой анекдот, когда молодой мастер сидит на берегу реки, смотрит вдаль, а к нему подходит пожилой мастер и говорит – чем занимаешься? Он говорит – наблюдаю, как растут деревья. Он говорит – а, все суетишься. То есть степень нашего наблюдения, широта нашего наблюдения безгранична абсолютно.

И мы слушаем следующего нашего участника. Здравствуйте, Светлана.

СВЕТЛАНА: Здравствуйте.

С.НАСИБЯН: С чем пожаловали?

СВЕТЛАНА: У меня такой вопрос по поводу измены и недоверия. Так случилось, что три раза я замужем, и три раза я сталкивалась с изменами.

С.НАСИБЯН: Интересно, что, Светлана, мы сейчас с вами разговариваем, а через два часа у меня будет лекция про измены. И ключевой посыл моей лекции как раз будет заключаться в том, что мы не всегда отдаем себе отчета в том, что именно мы называем изменой.

Например, Владимиру Ильичу Ленину приписывают такую фразу, словно он говорил, что человек, способный изменить женщине, способен предать родину. Я не знаю, изменял ли он Надежде Константиновне Крупской, а она ему, но здесь важно отдавать себе отчет в том, что я глубоко убежден, что все изменяют всем, просто кто-то в фантазии, а кто-то в реальности. И тут есть два вопроса. Первый вопрос к тому, кто изменяет, а второй к тому, кому изменяют. И вы удивитесь, Светлана, что это два совершенно не связанных между собой субъекта обстоятельств.

Тот, кто изменяет, изменяет не потому, что с его партнером что-то не так. Он изменяет, потому что с ним что-то не так. Но тот, кому изменяют, очень часто измену воспринимает, как, как будто с ним что-то не так. И вот здесь кроется большая ошибка. Потому что, если вы так относитесь к измене, то вы обречены на то, что любой взгляд вашего мужчины на другую женщину, любой флирт вашего мужчины с женщиной будет постоянно подпиливать вашу уверенность в себе. И это, что ни в коем случае нельзя отдавать, как орудие власти другому человеку.

Вы можете жить с изменой, можете не жить с изменой, вы можете жить после измены, можете не жить после измены, вы можете сделать как угодно, но это только ваше решение. Это никаким образом не характеризует вас ни как женщину, ни как любовницу, ни как человека, ни как партнера, ни как не характеризует. То есть, по сути, к вам это не относится, на самом деле.

Вопрос очень простой, станете ли вы строить отношения с противоположным полом, зная, что все изменяют всем. Не все мужчины изменяют, а все изменяют всем. Просто кто-то объясняет себе это своим там, я не знаю, темпераментом, кто-то объясняет это своим характером, кто-то говорит о том, что он травмирован мамой и потому что по-другому он не может. Кто-то будет утверждать, что он ищет идеального спутника, французский психоанализ ему в помощь. Кто-то будет ждать совокупления с великой матерью внутри своего сознания, и тут немецкий психоанализ ему в помощь. Каждый может объяснять себе это как угодно.

Вопрос очень простой. Измены происходят только потому, что они разрешены. Но самое интересное, что измены происходят даже в тех обществах, а сегодня существуют 9 стран, в которых смертная казнь за измену, и все равно люди изменяют. То есть, что же это такое, что это за такой инстинкт, который выше, чем инстинкт самосохранения. И вопрос только к нам – мне нужны отношения в обществе, в котором измена существует, как факт? Я хочу в этих отношениях чего-либо?

Неправильно это думать, смогу ли я исправить этого человека и вылечить его, исцелить его травму. Вот это все, то, что вы на себя берете, вот это лишнее. И неспособность это сделать начинает подтачивать вашу уверенность в себе. А ваша уверенность в себе это, в общем-то, и есть показатель доверия.

Вопрос заключается только в том, что вы можете искать мужчину, как и женщину, нас же слушают и мужчины, и женщины. И мужчины, и женщины сталкиваются с изменой. Вы можете искать мужчину, которого вы будете оценивать по категориям его осознанности, его образованности, его развитости, его целостности, в конце концов. Потому что обет верности дается только самому себе. Никогда никакому партнеру нельзя дать обет верности.

И здесь тоже нам в помощь Евангелие, в котором Иисус Христос говорил о том, что никому абсолютно нельзя давать зарока, никому, кроме Бога нельзя присягать. Только Богу. И тогда человек присягает сам себе.

Вы знаете, ведь дважды сказано в 10 заповедях об измене. Первое сказано – не прелюбодействуй, а второе сказано – не возжелай жены ближнего своего. Это единственный грех, который дважды удостоился внимания в общении Бога с Моисеем. Это немножко разные заповеди, ну, в смысле они говорят немножко о разном и по-разному толкуются. Но все-таки дважды указано на то, что это в природе.

Как стать таким человеком, которому не изменяют? Не будьте постоянны. Ваша попытка сохранить собственную постоянность, собственную неизменность дает основание вашему партнеру полагать, что, сходя налево, он найдет вас там, где оставил. Не давайте ему такой уверенности.

СВЕТЛАНА: Спасибо. До свидания.

С.НАСИБЯН: На это вам понадобится вся ваша смелость. Спасибо, Свет, спасибо.

Ну, что же, а у нас есть следующий звонок. Здравствуйте.

ОЛЬГА: Здравствуйте.

С.НАСИБЯН: Ой, я чувствую себя в программе «Сад и огород». Здравствуйте.

ОЛЬГА: Здравствуйте. Сергей Борисович, скажите, пожалуйста, сейчас переживаю этап в жизни такой, как бы измену мужа с февраля месяца. Мы в браке уже 10 лет. Узнала, что на протяжении полутора лет он был в отношениях еще с одной мадам. И, в общем, вопрос такой, как бы в плане доверия. Я не могу доверять человеку до сих пор, как-то нет доверия. Вообще вернется ли оно, это доверие? И как его, я не понимаю совершенно, что мне и как делать.

С.НАСИБЯН: А вы представьтесь, пожалуйста.

ОЛЬГА: Ольга меня зовут.

С.НАСИБЯН: Ольга, да. То есть я правильно понимаю, что вы обнаружили измену мужа, которая происходила последние полтора года?

ОЛЬГА: Да.

С.НАСИБЯН: А вы его на этом, так сказать, поймали?

ОЛЬГА: Да.

С.НАСИБЯН: Он признался?

ОЛЬГА: Да.

С.НАСИБЯН: И вы остались вместе.

ОЛЬГА: Да. По крайней мере, я стараюсь это. Но мне кажется…

С.НАСИБЯН: А как вы, Оль, а как вы стараетесь, скажите?

ОЛЬГА: Как стараюсь? Ну, я стараюсь лишний раз не думать, но меня периодически, конечно, накрывает.

С.НАСИБЯН: А накрывает вас что? Типа, как он мог?

ОЛЬГА: Опять все в голове крутишь, вот это, что у них там происходило. В голове больше кручу, и все, и начинаются потом вот эти опять слезы. Но стараюсь ему, конечно, стараюсь ничего не говорить в этот момент.

С.НАСИБЯН: Но я думаю, что он видит, что вы плачете, у вас настроение падает. Ясно. А хотели бы вы забыть, простить и не возвращаться к этому?

ОЛЬГА: Хотела бы.

С.НАСИБЯН: И соответственно вот вы задаете вопрос, как это сделать, да?

ОЛЬГА: Да.

С.НАСИБЯН: Ну, знаете, здесь такая подсказка от психолога. Для того чтобы разобраться с депрессией, надо просто разобраться с обратным захватом серотонина. Вопрос, как это сделать. Оль, а вот, что для вас вообще, в принципе, был сам факт измены мужа? Вот, что это?

ОЛЬГА: Наверное, измену бы я, ну, скажем так, если бы это была чисто, ну, постельная какая-то измена, ну, там на два, три раза, это одно. А когда человек ушел в отношения, то есть для меня это что-то, для меня больше, скорее всего, срок, в котором он находился в этих отношениях. Я ему говорила просто, если тебя не устраивает что-то, говорю, почему ты тогда со мной оставался. Ну, то есть, пожалуйста, на все четыре стороны можно было уйти. Однако человек играл двойную жизнь. То есть простить, наверное, вот два, три раза, я бы простила, прямо вообще бы, даже не задумываясь. А когда тут уже долгий срок, для меня как-то вот этот срок больше всего.

С.НАСИБЯН: Ну, то есть его ключевая проблема заключается в том, что он злоупотребил именно сроком.

ОЛЬГА: Да, да.

С.НАСИБЯН: А вы уверены, что вы в состоянии это простить, Оль?

ОЛЬГА: Не уверена.

С.НАСИБЯН: А тогда, зачем вы остаетесь с ним в отношениях?

ОЛЬГА: У нас ребенок.

С.НАСИБЯН: И чего?

ОЛЬГА: Ну, хотелось бы, конечно, полноценную семью, как минимум, для ребенка.

С.НАСИБЯН: Я уверен, что, если бы я у вас два года назад спросил, что такое полноценная семья, вы бы мне сказали – полноценная семья, это, где родители любят друг друга, никто никому не изменяет, все честные, искренние, доверяющие друг другу. И ваша семья, в общем-то, была практически такой, пока вы не узнали об измене.

ОЛЬГА: Да.

С.НАСИБЯН: Ну, так, а на самом деле, полтора года ваша семья была вообще не такой.

ОЛЬГА: Да.

С.НАСИБЯН: И ничего страшного, смотрите. Поэтому, что вы называете полноценной семьей? Ваш сын или ваша дочь, дочь или сын у вас?

ОЛЬГА: Сын.

С.НАСИБЯН: Ваш сын живет, в общем-то, как сказать, в отношениях, в которых раньше просто это было скрыто, а теперь это открыто. А, если вы разведетесь, ну, что же, он будет понимать – мама с папой развелись.

Но только просто, смотрите, вы как будто сейчас пытаетесь натянуть презерватив на глобус. Вы берете ваши «не», как вы выразились, полноценные отношения и делаете из них, якобы, полноценные. Смотрите, меня просто смущает тот факт, что вы себя предаете в этот момент, Оль. Вы вот прямо себя предаете, когда думаете, что вы его будете прощать.

Я абсолютно убежден, что простить измену можно. Ну, правда, я уверен, что ее можно простить. Простить можно предательство, можно. Для этого нужно обладать феноменальной широтой сердца, души. Мы не все обладаем таким. Я, возможно, не обладаю, вы, возможно, не обладаете. Возможно, есть какие-то люди, которые такой феноменальностью обладают.

Но, если нет, то и не надо себя заставлять, вот, в чем дело. И поэтому, понимаете, как, а, если вы, например, хотите простить, то, как вы поймете, что вы простили. Вы перестанете к этому возвращаться, правда?

ОЛЬГА: Доверия нет, да, доверия нет.

С.НАСИБЯН: Нет, Оля, доверие это другое. Смотрите, доверие это акт вашего выбора, вашей воли, который вы совершаете до момента, когда есть основание для него. Доверие, там нет еще основания для веры. И поэтому, конечно, доверять тому, кто не изменял, легко. А вот доверять тому, кто изменил, сложно. Но это ваш вопрос, справитесь вы с этим доверием или нет.

Потому что все, что может произойти, как, вы сейчас доверием будете называть, что? Типа, ладно, Петя, Вася, Коля, хорошо, я тебе доверяю. Это означает, что вы как будто бы с него берете некую подписку о том, что он больше вам не изменит, правда? Ну, он уже один раз изменил, Оль. Ну, как вы можете верить человеку, который вас предал уже один раз. Не надо верить. Доверие не предполагает веры.

Доверие, это когда вы говорите – о’кей, ладно, я понимаю, что ты можешь мне изменить, но я остаюсь с тобой, потому что люблю тебя. А у вас мотив очень странный – остаться, потому что у нас ребенок. Да плевать на ребенка в этот момент. Если ваш ребенок будет видеть, что вы страдаете оба, вы вырастите больного невротика.

Я думаю, что в этом случае, конечно, было бы важно разобраться в причинах измены не только в вас, но и в нем, и в ваших отношениях. И я бы рекомендовал бы вам парную терапию, чтобы вы где-то, в каком-то пространстве могли честно поговорить друг с другом, без обиняков, без претензий, а прямо, наоборот, выговаривать. Потому что вы же понимаете, что ответственность в этой измене и у него, и у вас. Вы что-то делали, что это стало возможным, он что-то делал, что это стало возможным.

И, вы понимаете, ведь искренность закончилась за какое-то время до измены. Потому что, когда он шел к этой измене, он уже не мог вам сказать о том, что что-то не так. А, значит, это было еще ранее. Вот, почему я предлагаю, что, если вы примете решение оставаться вдвоем, оставаться семьей, то, ну, сходите, правда, на парную терапию, это очень эффективно, это работает.

Но не обманывайте себя, Оль. Потому что очень часто, когда мы стараемся простить человека, нас предавшего, очень часто, к сожалению, мы предаем себя. И вот там счастья не будет. То есть там будет, либо повтор этой измены с вашей стороны или с его стороны, либо вы будете жить, знаете, как в концлагере, когда просто страшно, я не знаю, на 15 минут задержаться на работе.

ОЛЬГА: Да.

С.НАСИБЯН: Потому что будут подозрения и все остальное.

ОЛЬГА: Они и сейчас есть.

С.НАСИБЯН: Конечно, я про это и говорю. Вскрывайте этот конфликт, вскрывайте его максимально. Скажите друг другу все, что не говорили ранее. И, возможно, тогда на вот этой страсти выстроятся ваши отношения заново. И это будут другие отношения, другая семья, Оль.

ОЛЬГА: Спасибо.

С.НАСИБЯН: Спасибо вам.

ОЛЬГА: Спасибо большое вам.

С.НАСИБЯН: Я уверен, что вам обоим хватит и мудрости, и сил. Спасибо.

ОЛЬГА: Спасибо большое вам. До свидания.

С.НАСИБЯН: До свидания.

Тема измены это вообще больная тема. Я абсолютно убежден, что все изменяют всем. Более того, у меня есть, сейчас вот скоро выйдет книга, в которой я это описываю. А еще у меня есть видеоформат лекции, где я рассказываю о природе измены, и о том, почему мы изменяем.

Вы знаете, в своих исследованиях я обнаружил очень интересную вещь. Дело в том, что люди, которые изменяют, вне зависимости от пола, они изменяют только по одной причине, потому что они ищут жизнь. А, если они ищут жизнь, свою собственную жизнь, это означает, что в отношениях или в семье они умирают.

И вот тут вопрос только к нашей внимательности, насколько мы внимательны к своему партнеру. Вот такая непростая тема.

Ну, что же, а у нас есть следующий звонок.

ЮЛИАНА: Добрый день.

С.НАСИБЯН: Здравствуйте. Представьтесь, пожалуйста.

ЮЛИАНА: Меня зовут Юлиана.

С.НАСИБЯН: Очень приятно, Юлиана.

ЮЛИАНА: Взаимно. Я бы хотела вам задать вопрос.

С.НАСИБЯН: Задавайте.

ЮЛИАНА: Дело в том, что я достаточно такой импульсивный, агрессивный человек, по натуре лидер. Мне очень мои агрессия и импульсивность мешают выстраиванию коммуникации между сотрудниками и вообще ведению бизнеса. Это вот такая проблема, уже задача неразрешимая переросла в проблему.

С.НАСИБЯН: А каким именно образом она вам мешает, Юлиана? Вы же как-то дожили до этого момента со своей импульсивностью и агрессивностью. И, более того, я полагаю, даже добились определенных успехов.

ЮЛИАНА: Абсолютно точно, да, действительно, так и есть, успехов я добилась. Это мне, собственно, не мешает, мне-то нормально живется. Мешает людям. Очень часто и близкие люди, и сотрудники, они вот – ты можешь быть более толерантной, дипломатичной, какой-то более гибкой, спокойной. Я хочу как-то, чтобы приносить все-таки и радость тоже, счастье людям.

С.НАСИБЯН: Ну, я уверен, что вы приносите, в том числе, и счастье, и радость людям. Но время от времени, судя по всему, так сказать, вырывается на волю вот та самая агрессивная Юлиана. А где проблема-то? То есть люди после того, как вы на них сагрессировали, они как-то страдают? Как? Вот что происходит-то после этого?

ЮЛИАНА: Ну, они обижаются на меня очень многие.

С.НАСИБЯН: Ну, и соответственно поговорка «на обиженных воду возят» не подходит?

ЮЛИАНА: Ну, они считают меня эгоистичной. Собственно, говорят мне о том, что так от тебя будут люди отворачиваться. Но дело в том, что и дети мои, они говорят – мам, ты можешь более быть спокойно, какой-то более-менее агрессивной. То есть сплошь и рядом я постоянно это слышу, замечания в свою сторону.

С.НАСИБЯН: То есть люди никак не привыкнут к тому, что вы агрессивны и хотят вас изменить.

ЮЛИАНА: Да, да.

С.НАСИБЯН: Хорошо. Ну, расскажите мне тогда, как вы агрессируете.

ЮЛИАНА: Я могу кричать. То есть я вот, допустим, что-то говорю, для меня это понятная ситуация, причем, если я ее несколько раз уже спокойно проговариваю, люди не понимают, я выхожу из себя и начинаю кричать. Так люди понимают очень быстро. Я могу где-то сэмоционалить, даже грубо сказать. Но я никогда не оскорбляю, боже упаси, ни до какого рукоприкладства, там такого нет. Но я могу сматериться, ну, как вот выразиться, вот прямо сматюгаться. Ну, собственно, в этом.

С.НАСИБЯН: Ну, хорошо, но просто вот вы говорите «я никогда, боже упаси, не оскорбляю и не применяю рукоприкладства». Значит, я предположу, что на этом уровне вы способны контролировать свой гнев. И даже, когда вам хочется оскорбить или хочется ударить, вы этого не делаете в силу каких-то ваших собственных моральных принципов, правильно?

ЮЛИАНА: Вы знаете, просто было время, когда я уподоблялась этому. Я могла где-то ребенка по попе прихлопнуть, то есть я могла где-то и соответственно как-то обозваться, но это было лет 20 назад, когда я была менее осознанной, скажем так, духовно прокаченной. Поэтому здесь, конечно, я уже поработала над собой, и я считаю нельзя ярлыков навешивать, кого-то оскорблять, поэтому здесь все уже поработанное.

С.НАСИБЯН: Супер. То есть, получается, я прав, когда говорю о том, что вам удается себя контролировать, свой гнев в этих проявлениях.

ЮЛИАНА: Да.

С.НАСИБЯН: А вы бы хотели стать прямо белой и пушистой, что ли, чтобы гнев вам вообще отключили?

ЮЛИАНА: Ну, как-то это, понимаете, это мужское качество характера, вот этот вот явный тестостерон.

С.НАСИБЯН: А, вот оно что. То есть хочется быть более женственной.

ЮЛИАНА: Хочется, да.

С.НАСИБЯН: Ну, так, может быть, тогда запрос именно в этом.

ЮЛИАНА: Ну, отчасти, конечно, да. Потому что агрессивность это все-таки мужское свойство.

С.НАСИБЯН: Мужское свойство. Вот такой ярлык вы повесили, по крайней мере, на мужчин, да?

ЮЛИАНА: Ну, не я, почему, это, наверное, больше социум, стереотипность какая-то.

С.НАСИБЯН: Ну, вы же с ним согласились, очевидно.

ЮЛИАНА: Ну, судя по соответственно какой-то статистике своей, да.

С.НАСИБЯН: Ну, а, вы знаете, я в понедельник вернулся с Гималаев, и одной из целей моего путешествия было посещение пещеры, в которой проявлена форма богини Кали, может быть, слышали такое.

ЮЛИАНА: Да, конечно.

С.НАСИБЯН: Это гневная форма Парвати. И, более того, это единственная практически богиня, которую изображают только в гневной форме и обращаются к ее только гневной форме. Тогда вряд ли вы правы, когда говорите, что гнев это мужское качество. Женский гнев есть не что иное, как проявление прямо божественной природы женщины. Другой вопрос, что, конечно же, да, его нужно уметь в этом смысле контролировать.

Я, смотрите, я бы разделил ваш запрос, Юлиана, на два. Первое – это желание быть более женственной, понимаю, и это частая проблема у взрослых женщин, которые достигли определенного успеха, потому что чаще всего вы достигаете успеха именно мужским путем. И в какой-то момент происходит определенная потеря самоидентичности, и хочется все-таки быть мягче, хочется быть женственнее и так далее. А второе – это управление гневом.

Ну, просто посмотрите, первое, что я хотел бы вам отметить, что, давайте так, не нужно воспринимать свой гнев, как негативную форму. Она просто есть. Потому что проблема возникает тогда, когда вы, уже погневавшись, когда вы, разгневавшись, когда вы, проявив этот гнев, потом начинаете себя ругать. Вот в тот момент, когда вы себя ругаете за то, что вы гневались, вы начинаете закручивать пружину, которая выскочит через два дня.

И поэтому первое, что нужно сделать, это просто признаваться – да, я сейчас сорвалась, да, я сейчас накричала, да, я сейчас была разгневана. И ничего больше с этим не надо делать. Уж точно не надо пытаться быть лучше, чем вы есть. Потому что вы закручиваете эту пружину, а дальше просто вы ждете, когда появится кто-то, кто этот механизм отпустит.

Гнев – необходимое качество для достижения цели, для расширения границ и для защиты. Вам необходимо защищать себя, вам необходимо защищать свой бизнес, вам необходимо защищать свою семью.

А второе, после того, как вы прекратите это делать, я предлагаю вам сделать следующее. Я понимаю, что вы себя не осознаете в тот момент, когда вы уже кричите, когда вы уже гневаетесь. Но когда бы вы себя ни осознали, задайте себе один очень простой вопрос – чего я испугалась? Потому что ваш гнев это ваша реакция на слабую толерантность к тревоге. Вас пугают какие-то обстоятельства, и вы стараетесь гневом эти обстоятельства преодолеть.

Два простых упражнения, Юлиана. Но точно не старайтесь уподобляться другим людям, точно не старайтесь нравиться другим людям, и точно уж не старайтесь с этим справиться, потому что, видите ли, они обижаются. Вот эта работа вам, мне кажется, даст очень большое количество материала для вашего духовного и личностного роста.

И в конце я расскажу вам одну любимую мою притчу. Однажды в Индии, когда бог Рама шел мимо рисового поля, он обнаружил людей, стоящих вдоль этого поля. Он спросил – что с вами случилось? Они говорят – мы боимся зайти в поле, потому что там большая змея, она нас убивает. Он зашел в поле, встретил эту змею, ядовитую королевскую кобру и сказал – какое право ты имеешь забирать жизни, если ты их не давал? Но постольку, поскольку это был Рама, естественно змей его услышал, он сказал – слушай, прости, я, правда, я не понимал, я больше так никогда не буду.

Когда Рама возвращался с закатом, он увидел людей, которые что-то делали в центре этого поля. Подойдя к ним, он увидел, что они палками, ногами избивают змею эту. Змея лежала, а они ее били. И тогда он остановил их и задал вопрос этой змее – почему ты не защищаешься? Змей сказал – ну, ты же запретил мне кусаться. Он говорит – я запретил тебе кусаться, но я не запрещал тебе шипеть.

Понимаете, то есть вот такое, как сказать, сейчас попробую подобрать слово, гармоничный подход к вашему гневу, в общем-то, раскроет для вас огромное количество возможностей.

ЮЛИАНА: Я вас благодарю. У меня весь диалог просто мурашки по всему телу, я это крайне редко испытываю.

С.НАСИБЯН: Спасибо большое, за мурашки отдельное. Спасибо, до свидания, до встреч новых. До свидания.

Что же, это была Юлиана, и мне кажется, мы говорили об очень важном аспекте личностном, таком, как гнев, потому что, к сожалению, многие из нас считают, что гнев это негативное качество. Но вы не представляете, какое количество людей не способны гневаться, а, значит, не способны защищаться.

Однажды я разговаривал с одним человеком, который сказал мне – я хочу быть, как Христос, я хочу избавиться от гнева. Он был достаточно хорошо образован и подкован, в том числе, и в христианской философии. И я задал ему вопрос, я говорю – скажи, пожалуйста, когда Христос изгонял торговцев из храма, разве он не был гневным? Он посмотрел на меня и сказал – да, действительно.

То есть, если вы хотите быть, как Христос, если вы хотите быть, как некий идеал, то вы должны понимать, что абсолютно у любого идеального образа, у любого идеального человека, не знаю, аватаром вы его назовете, миссией, как угодно, есть абсолютно полный спектр эмоций. Вопрос только заключается в том, насколько мы их осознаем и осознаем себя в их проявлениях.

Ну, что же, следующий звонок у нас. Добрый день.

ВИКТОРИЯ: Добрый день.

С.НАСИБЯН: Здравствуйте.

ВИКТОРИЯ: Меня зовут Виктория.

С.НАСИБЯН: Очень приятно.

ВИКТОРИЯ: У меня такая ситуация, что у меня жуткое сопротивление к переходу на новый уровень жизни своей. То есть сопротивление к переезду из отчего дома, от мамы. Переход связан с работой. То есть я ушла с определенной, со своей бывшей работы, потому что выросла, там расти больше некуда было. И все эти вещи очень у меня вызывают дикое сопротивление. И я чувствую, что это какое-то, ну, порой, когда пытаешься сам с собой разговаривать, какое-то как будто, ну, такая детская позиция. То есть, грубо говоря, я хочу все, но ничего делать я не хочу. Просто дайте мне это.

И достаточно же долго сопротивление, и никак не могу его побороть. Вопрос, как его побороть и сделать этот шаг?

С.НАСИБЯН: Хорошо. А вы мне расскажите про свое сопротивление, Виктория. Как оно выглядит?

ВИКТОРИЯ: У меня ощущение, что у меня достаточно мама опекаемая, опекает меня очень сильно, сейчас уже меньше в силу возраста, уже старше стала, в детстве было очень сильно. Я себя ощущала, как в клетке.

Сейчас у меня ощущение, что я сижу в этой клетке, дверь открыта, а я сама ее закрываю. Говорю – я отсюда не выйду. И понимаю прекрасно, ну, то есть взрослой головой я прекрасно понимаю, что, выйдя, у меня будет все хорошо, что я буду счастлива и так далее, и что это будет только мне в плюс. Но у меня прямо внутренняя истерика, ну, вот какого-то маленького ребенка, который…

С.НАСИБЯН: Вот как она выглядит? Вот что говорит, что кричит этот маленький ребенок?

ВИКТОРИЯ: Что там очень страшно. И бьет ногами, и орет, и говорит – нет, там очень страшно, я туда не пойду, здесь все привычно, здесь все понятно.

С.НАСИБЯН: Но при этом при всем вы слышите этот голос этого маленького ребенка, который кричит и сопротивляется, да?

ВИКТОРИЯ: Да.

С.НАСИБЯН: А вы ему что говорите?

ВИКТОРИЯ: Я пытаюсь успокоить, сказать, что, ну, давай попробуем. Ну, надо туда сходить и понять, может, там не так уж и страшно. Зачем заранее делать какие-то выводы. Надо сходить, посмотреть, вспоминай какие-то моменты в жизни, которые ты делала, какие-то определенные шаги во что-то новое, и что у меня получалось. Вот видишь, а было страшно, но все-таки все это получилось, может быть, как-то давай попробуем. Но вот глобально, ну, то есть на мелких масштабах, каких-то там с хобби, еще с чем-то у меня получается это решить, с большим масштабом в виде переезда, это прямо вот.

С.НАСИБЯН: Да, ключевая проблема заключается в том, что вы пытаетесь успокоить того, кого успокаивать не надо, вот в чем дело. Потому что все, что вам надо сделать, это, на самом деле, оставить этого маленького ребенка, пусть орет. Но я хочу спросить у вас вот, что, а чего вы боялись в детстве?

ВИКТОРИЯ: Что меня бросят. Ну, меня просто уже бросили.

С.НАСИБЯН: Бросили в детстве?

ВИКТОРИЯ: Да, папа ушел из семьи еще в 5 лет.

С.НАСИБЯН: Куда?

ВИКТОРИЯ: Ну, толком общения не было. То есть общение было только, когда я устраивала какие-то, ну, когда я плакала маме, мама звонила папе, и папа потом забирал меня. Но это было очень крайне редко. И теперь, ну, есть такой страх, что меня опять бросят.

С.НАСИБЯН: А почему вы решили, что вас папа бросил?

ВИКТОРИЯ: Потому что, ну, как бы, как я рассуждаю, что хорошо, ты ушел, я не лезу в ваши отношения, ты разлюбил эту женщину, но дальше, ну, как бы я-то ребенком остаюсь твоим, ну, как бы, а при этом у человека не было ни желания видеться, ничего. И как бы пока он был в семье, да, был папа, был любящий папа, который тебя любил и так далее.

А сейчас, а потом по прошествии времени это скатилось в какую-то обязаловку, только когда я устраивала истерики. Поэтому в маленьком возрасте, ну, там лет в 12 начинала устраивать ему истерики, что ты не хочешь со мной общаться, не общайся, так и скажи. Ну, и было постоянно ощущение, что я ему навязываюсь, я пытаюсь от него что-то получить.

С.НАСИБЯН: Хорошо. Уход от вас вашего отца, по сути, поставил вас в позицию беззащитности, так ведь?

ВИКТОРИЯ: Ну, да.

С.НАСИБЯН: А вы были беззащитны перед этим миром, а в чем была опасность этого мира тогда вот, в 5 лет? Где вы чувствовали, что вот вы теперь беззащитны, этот мир опасный, и он причинит вам вред? В чем это выражалось?

ВИКТОРИЯ: Ну, не знаю, во всем. Ну, как бы, что вообще без родителей я беззащитна. Ну, я даже помню очень характерно, хотя себя маленькой плохо помню, но в 4 года меня первый раз привели на танцы, оставили, сказали – мы придем к концу занятий. Я проплакала все занятие, сидя на кресле, потому что я орала, истерила, у меня было полное ощущение, что родители меня оставили там навсегда.

С.НАСИБЯН: И даже то, что они пришли, как бы не научило вас тому, что они вернутся, да?

ВИКТОРИЯ: Нет.

С.НАСИБЯН: Хорошо. Вы общаетесь с детьми, есть в вашем окружении маленькие дети, племянники, братья, сестры, какие-нибудь соседские дети, в конце концов?

ВИКТОРИЯ: Да, у меня есть сестра, у нас с ней 11 лет разница. И когда она родилась, ну, отчасти во многом я взяла воспитание этой сестры на себя, потому что мама работала, ее отца не было. И я, по сути, ее воспитала. И сейчас достаточно очень долгое время переводила наши с ней отношения все-таки в сестринские, а не в маму-дочку.

С.НАСИБЯН: Скажите, а вот, когда ваша сестра в детстве боялась темноты, например, как вы ее учили не бояться этой темноты?

ВИКТОРИЯ: Объясняла, что там не так уж и страшно.

С.НАСИБЯН: Ну, вот она боится зайти в комнату, там нет света, предположим. А вы ей говорите – да не бойся, там не страшно, иди, давай.

ВИКТОРИЯ: Ну, я ее поддерживала, брала за руку и шла с ней, показывая то, что…

С.НАСИБЯН: Заметьте, что вам для этого нужно было зайти в темную комнату сначала. Потому что толкать ребенка в темную комнату бессмысленно, он боится. А вот зайти в темную комнату и сказать – смотри, я здесь, пойдем со мной. Так вот ровно так же вам нужно поступить с вашим внутренним ребенком. Вы не можете его успокоить, вы не можете его вытолкнуть в эту темноту, в этот мир. Вы можете сделать только шаг в эту сторону, и тогда этот ребенок пойдет за вами.

Он успокоится только тогда, когда он научится доверять вам, вам взрослой, так же, как когда-то научилась доверять вам ваша младшая сестра. И поэтому не пытайтесь успокоить эту маленькую девочку, это невозможно. Ее природа заключается в том, чтобы истерить, орать, плакать, потому что она так и сидит на этих танцах и плачет.

Но начинайте делать очень маленькие вещи, Виктория, правда, очень маленькие вещи. Например, поменяйте свой распорядок дня. Вот прямо поменяйте его кардинально. Ну, я не знаю, во сколько вы встаете, но первое, что вы должны делать утром, не важно, это должна стать, например, зарядка. Я не знаю, как начинается ваш день, но вы должны привнести какой-то элемент в первый день, который будет являться для вас символом взрослого человека. Потому что ребенок хочет спать, ребенок хочет валяться, ребенок хочет кушать, что угодно. А вам надо делать что-то, что является четким выбором взрослого человека.

Вот, например, я принимаю, я уже всем надоел, наверное, с этим примером, но вот я принимаю ледяной душ утром много лет. И, вы удивитесь, но это работа с моим внутренним ребенком, который каждый день на протяжении всех этих лет говорит – давай сегодня не будем холодный душ принимать. Понимаете? Вот так взрослеет человек.

Поэтому поменяйте свой распорядок дня для начала. И вы не заметите, как переедете в другой город, как начнете отношения другие, как начнете работу другую и много, чего другого.

ВИКТОРИЯ: Спасибо большое.

С.НАСИБЯН: Спасибо вам. Всего хорошего, до свидания.

Да, изменения в нашей жизни приходят с того момента, когда мы начинаем менять какой-то маленький элемент собственной жизни. Потому что привычная жизнь заставляет нас жить в тюрьме этой привычки. И привнесите в это что угодно, то, главное, чтобы это было вашим осознанным решением, и вы не заметите, как новые абсолютно результаты ваших действий не заставят себя ждать.

И у нас есть следующий звонок.

КРИСТИНА: Добрый день. Меня зовут Кристина. У меня следующий запрос. Не так давно я развелась со своим мужем. И в последнее время я часто себя ловлю на мысли о том, что я вроде бы его отпустила, я не думала о нем, но я не могу простить ему то, что сейчас мое место заняла его новая молодая девушка, которая, собственно, и стала причиной нашего развода.

Чтобы внести ясность, когда я уходила от своего мужа, я не взяла с собой никаких совместно нажитых вещей, ничего.

С.НАСИБЯН: Благородно.

КРИСТИНА: С чем приехала, с тем и уехала. Приехала с одним чемоданом одежды, уехала с пятью чемоданами. И сейчас мне себя жаль, потому что я живу в съемной квартире, а в нашей квартире, на нашем постельном белье спит его новая девушка, ест из наших тарелок, ложек и пользуется всем тем комфортом и уютом, который я создавала с такой любовью.

Получается, я теперь не в комфортных условиях, а она пришла на все готовое. Я не могу с этим смириться, меня это злит. Вернуться, забрать вещи там ту же кровать, не знаю, телевизор я не могу, потому что для меня это мелочно, я не из тех, кто будет поровну делить столовые приборы при разводах, распиливать шкафы и мебель тоже.

С.НАСИБЯН: Но, если бы вы были не из тех, Кристин, вряд ли бы вы сейчас так жалели, что этим пользуются другие.

КРИСТИНА: Да, да. Я не понимаю, как от этого избавиться. Я хочу быть не из тех, но у меня пока не получается.

С.НАСИБЯН: А вот, вот это вот уже честнее. Ну, тогда получается, ведь проблема заключается в том, что вы как будто бы не позволяете себе быть вот такой мелочной, назовем это так.

КРИСТИНА: Да.

С.НАСИБЯН: Но справедливость гласит о том, что раздел имущества это единственная модель, при которой люди разводятся без претензий. И, возможно, к этой справедливости прийти можно только через признание внутри себя вот этой самой, как вы выражаетесь, мелочности, хотя я в этом ее не вижу.

Понимаете, если бы вы были настолько бы щедры и благородны, отдав это и уйдя, не обращая внимания, не оглядываясь назад, то не было бы проблемы, мы бы сейчас с вами об этом не говорили. Но есть внутри вас маленькая Кристина, которая все-таки хочет забрать свое.

КРИСТИНА: Да.

С.НАСИБЯН: И ваша задача это сделать, Кристина, как минимум, попробовать. Потому что сейчас, уйдя, вы отдали то, чего отдать вы, на самом деле, не имели права. Быть благородным, быть милосердным, быть щедрым можно только, исходя из того, что у тебя есть, а не из того, чего у тебя нет.

Именно поэтому во всех абсолютно религиях говорится о том, что жертвовать надо 10 процентов, а не 90. Но, не имея, вы не можете отдавать, потому что тогда вы окажетесь в отрицательном балансе, как вы и оказались. Просто вы в нем оказались сейчас, может быть, не только и не столько финансово, сколько эмоционально. И, да, вы эмоционально ушли оттуда, хлопнув дверью, я не знаю, сучив ножкой, сделав какую-то красивую позу, и так далее. Но вы не готовы к этому, Кристина, ну, не готовы, признайте это, это нормально.

И поэтому, если вы общаетесь со своим бывшим мужем, надо встретиться, сесть и поговорить, сказать – чувак, прошло время, я подумала и приняла вот такое решение, мое решение вот такое. А дальше дать ему этот пас и посмотреть, как он отреагирует. Возможно, он скажет – да, Кристина, ты права, и мы, действительно, должны так поступить. А, может быть, он скажет «нет».

КРИСТИНА: Скорее всего, он скажет «да», потому что он продолжает мне помогать финансово, в том числе, с арендой квартиры.

С.НАСИБЯН: Очевидно, тогда и надо с ним разговаривать. Надо поговорить и сказать – слушай, иначе я просто, ну, не буду чувствовать себя спокойно, я не буду желать тебе счастья, ну, и так далее. Но, по крайней мере, это будет честно, Кристин. И все, что здесь надо сделать, это надо просто честно признать, что, да, вот есть та Кристина, которая считает, что надо это забрать. Так и забирайте. Не надо воевать, просто надо договориться.

КРИСТИНА: Да, это как раз та тоже причина, что мы вовремя раньше не сели и не поговорили, а когда сели, уже было слишком…

С.НАСИБЯН: Конечно, конечно. Вот у вас всегда есть возможность вернуться и исправить это.

КРИСТИНА: Хорошо. Спасибо вам большое.

С.НАСИБЯН: Спасибо вам большое. Пока мы живы, можно все исправить. Спасибо.

Границы это очень важный элемент нашей психической реальности. Если мы в определенном аспекте, в определенных моментах уступаем те границы, уступить которые мы не можем, не называйте это щедростью. Ну, потому что это неправда, это не честно. Мучиться и страдать, а потом соответственно сделать все, чтобы мучились и страдали какие-то другие люди, так не бывает, так не должно быть. Умение отстаивать свою позицию, умение отстаивать свои границы, вот это показатель здоровой личности. Поэтому, я уверен, Кристина, у вас все получится.

Это был подкаст «Провокация» и с вами его постоянный ведущий Сергей Насибян. Хотя, как буддист я не верю ни во что постоянное.

Больше выпусков ищите здесь, на платформе «Смотрим» в специальном разделе, который так и называется «Подкасты». Ну, и, конечно же, заполняйте форму для ваших вопросов в эфир, я буду очень рад встретиться с вами в следующей передаче. Спасибо.