Провокация Выпуск #75. Общение с дочерью; обиды на маму; страх конфликтов; как переживать горе

С.НАСИБЯН: Добрый вечер, дорогие радиослушатели. «Маяк», суббота, 17.10, «Провокация» и вы слышите меня. Меня зовут Сергей Насибян, психолог, как некоторые выражаются, которого вы заслужили.

И здесь мы с вами будем разговаривать сегодня о разных ситуациях и обстоятельствах, в которых оказались наши радиослушатели. Сразу хочу сказать тем, кто слышит нас впервые и, возможно, такая удача вас постигла, что вы вдруг слушаете, не собираясь это слушать, но слушаете нас, а это говорит вам, что проведете вы с нами два часа этого прямого эфира. Хочу вам сказать, что, несмотря на то, что я психолог, психотерапевт и так далее, я никого, конечно же, в эфире не лечу. Все, что мы здесь делаем, мы разбираемся в тех или иных обстоятельствах.

Конечно, кто-то звонит, чтобы получить какой-то совет. Это самое, наверное, сложное, потому что давать советы, ну, пожалуй, самое неблагодарное, что есть. Но всегда есть возможность показать человеку немножечко с другой стороны то, что он не видел. У меня горячий чай, компьютер, а это означает, что я жду ваших сообщений и, конечно же, я жду ваших прямых звонков в прямой эфир.

И напоминаю, что также вы можете писать свои вопросы мне в мой личный Телеграм-канал «Сергей Насибян, психолог». Там вы увидите, что уже люди начинают писать вопросы свои, они уже пишут их заранее.

И вот сегодня я хотел поговорить о такой, казалось бы, банальной, но хотя, мне кажется, все это банально, но вот все-таки такой банальной идее о том, что мы очень часто ждем в своей жизни каких-то изменений, мы очень часто хотим, чтобы произошли и, конечно же, мы хотим, чтобы произошли изменения всегда только в лучшую сторону. Но мы боимся, что что-то случится. То есть каждый из нас находится в такой дихотомии между желанием, чтобы в их жизни что-то произошло великое, прекрасное. И в то же время мы старательно делаем все, чтобы в нашей жизни, не дай бог, ничего не случилось.

А самое интересное, что это происходит даже с людьми, которые хотят похудеть, бросить вредные привычки, начать заниматься спортом, бегать, прогулки, гимнастика. Даже эти люди, на самом деле, боятся рискнуть чем-то. Так вот, знаете, как интересно, дело в том, что так уж получилось, что мы никогда не сможем получить ничего в своей жизни, если мы не рискнем. И, если мы не рискуем, потому что, если мы хотим перемен, то готовы ли мы к потере. Перемены не приходят без потери чего-либо.

Буквально на днях разговаривал с одним своим клиентом, который большой бизнесмен, и который ставит большие цели. Когда я спросил у него, что он готов поставить на карту, он немного оторопел. Так вот, знаете, жизнь это такое казино, в которой не начинают раздачу карт, пока мы не поставим свою ставку, и пока мы ее не закроем.

Не важно новый год, новая жизнь, новые партнеры, новая семья, новая работа, новое творчество, все, что угодно. Все это требует, чтобы мы рискнули чем-то, что было до.

У нас есть звонок, я знаю. Я слушаю вас. Здравствуйте.

ТАТЬЯНА: Здравствуйте.

С.НАСИБЯН: Представьтесь, пожалуйста.

ТАТЬЯНА: Я Татьяна. Прожила в городе Ростове-на-Дону, мне 64 года.

С.НАСИБЯН: Так, слушаю вас, Татьяна.

ТАТЬЯНА: Вы не будете зачитывать мой вопрос, да? Я думала, вы зачитаете. Мне рассказать ситуацию?

С.НАСИБЯН: Конечно.

ТАТЬЯНА: Я хочу сказать то, что, ну, вот у меня двое детей сын и дочь. Сын проживает в этом же городе. Ну, мы видимся регулярно, есть отношения, ну, общение. А дочь уехала шесть лет назад в Москву. Ну, в принципе, это не только, потому что она уехала, ну, у меня с ней холодные отношения. Она мне очень редко звонит, от чего я очень сильно расстраиваюсь и печалюсь. Ну, вот, мне кажется, в моей жизни вот прямо самая такая печаль, потому что нет такого вот, ну, пусть не то, чтобы прямо теплых-теплых, но хотя бы такая нормальная связь, как у дочери с мамой.

Ну, опять же, я понимаю, что я в этом виновата. Мне нужно было строить эти отношения, когда мои дети еще были маленькими, когда они были детьми. Ну, у нас такая семья была, у меня муж выпивал. Мы прожили 25 лет вместе. Это скандалы, выяснения отношений. Я тянула всю семью, я работала с утра до ночи и как бы вот как-то все грустно было.

Ну, сейчас дети взрослые, самостоятельные. Дочка у меня очень успешная, она ни в чем не нуждается, ну, я имею в виду в моей поддержке и не дает мне внимания, хотя вот мне бы хотелось. Когда я прошу ее об этом, она говорит – ну, хорошо, буду звонить, но в чем проблема, возьми и мне сама позвони.

С.НАСИБЯН: А вы звоните?

ТАТЬЯНА: Я звоню тоже редко.

С.НАСИБЯН: А вы почему редко звоните?

ТАТЬЯНА: Ну, мы чаще переписываемся.

С.НАСИБЯН: Смотрите, а я другой ведь вопрос задаю, я спрашиваю, почему вы редко звоните, если хотите звонить часто?

ТАТЬЯНА: Почему я редко звоню? Ну, потому что я боюсь ее побеспокоить, может, она будет не в том настроении.

С.НАСИБЯН: Ну, это значит, вы узнаете, что она занята или она не в том настроении. Ну, вы это просто узнаете. Почему вы этого боитесь?

ТАТЬЯНА: Не знаю.

С.НАСИБЯН: Вот именно. А вот давайте здесь как раз-таки и посмотрим.

ТАТЬЯНА: Ну, наверное, знаете, почему, потому что мы, когда с ней разговариваем, ну, вот всегда и часто бывает так, что она со мной так разговаривает, ну, она говорит правду мне. Вот то, что было, то и говорит. А это мне не всегда нравится, наверное, так. А когда она мне позвонит, думаю, ну, у нее, значит, такое настроение, если она выделила время для этого, ну, это произойдет более, ну, как, мягко, скажем так.

С.НАСИБЯН: Ну, подождите, Татьяна, она говорит вам правду, которая вам не нравится. А какая правда вам не нравится из того, что говорит ваша дочь?

ТАТЬЯНА: Она мне говорит, что я жертва, что я строю из себя жертву и что требую внимание, которое, ну, столько она мне дать не может. Ни любви, ни внимания, потому что, ну, она только готова понять меня и принять, она над этим работает.

С.НАСИБЯН: Почему же вам это не нравится?

ТАТЬЯНА: Мне это неприятно слушать.

С.НАСИБЯН: Ну, я понимаю, что это неприятно слушать. Но давайте вот попробуем с этим разобраться, что значит, неприятно слушать. Если бы это не было правдой, то, скорее всего, это вас никак не касалось бы. А, если это вас касается, то мы можем предположить, что это правда. Вы согласны с ее утверждением, что вы строите из себя жертву, как она говорит?

ТАТЬЯНА: Да, да, я согласна.

С.НАСИБЯН: Отлично. Зачем вы продолжаете это делать?

ТАТЬЯНА: Ну, я не знаю, как изменить по-другому....

С.НАСИБЯН: Вы когда-нибудь задумываляись о том вообще, что такое жертва? Вы как бы пытались разобраться, откуда идет эта идея? Что такое человек-жертва?

ТАТЬЯНА: Ну, человек, который чего-то ждет от других.

С.НАСИБЯН: Отлично.

ТАТЬЯНА: Требует внимания.

С.НАСИБЯН: Отлично. И, смотрите, его жизнь построена таким образом, что внешнее влияет на внутреннее. И соответственно противоположностью, антоним этому это будет человек, у которого, наоборот, внутреннее будет влиять на внешнее. А вы вот живете в Ростове-на-Дону, вам 64 года, вы там чем занимаетесь? Вот у вас есть там какая-нибудь, я не знаю, дача, дом, что-то такое есть или вы живете в квартире?

ТАТЬЯНА: Я живу в квартире, но я работаю, у меня любимая работа, я специалист по массажу.

С.НАСИБЯН: Отлично.

ТАТЬЯНА: У меня много увлечений, я хожу в бассейн, хожу на вокал, занимаюсь йогой.

С.НАСИБЯН: Отлично.

ТАТЬЯНА: До недавнего времени я еще танцевала танго.

С.НАСИБЯН: Прекрасно.

ТАТЬЯНА: Ну, у моего партнера пока не получается, у нас перерыв, но собираюсь вернуться к этому занятию. Да, у меня много очень занятий, я активная, много увлечений. И вот такое ощущение, что пустоту я свою заполняю.

С.НАСИБЯН: Хорошо. И здорово, что заполняете и правильно делаете. Но я хочу вам задать немножко другой вопрос. А вот вы когда-нибудь, не знаю, вы увлекались когда-нибудь, сажали когда-нибудь цветы, дома у вас есть цветы?

ТАТЬЯНА: У меня очень много цветов.

С.НАСИБЯН: Прекрасно.

ТАТЬЯНА: Все восхищаются, когда ко мне приходят, у меня прямо оранжерея, у меня все заставлено и очень ухоженные.

С.НАСИБЯН: Прекрасно. Просто вы умеете ухаживать за цветами.

ТАТЬЯНА: Да.

С.НАСИБЯН: Я скажу вам сейчас одну такую историю. Когда-то мой учитель много лет назад задал мне вопрос. Он сказал – как ты думаешь, в чем разница садовника, который работает, условно, в России, и садовника, который работает в Индии? Я задумался и не смог ответить на этот вопрос. А он очень интересно ответил. Он сказал – смотри, садовник в Индии делает все, чтобы растения не росли, а садовник в России делает все, чтобы растения росли. Ну, потому что климат разный.

И понятно, что, вот есть, представьте себе, бывают такие семьи, как Индия, все друг друга любят, все друг другу звонят, все друг другу там, я не знаю, желают самого всего наилучшего, проводят время и так далее. А бывают такие семьи, например, как сейчас ваша, с вашей дочерью случилось. И это говорит о том, что, когда вы сажаете цветы, вы ведь отдаете этим цветам, вы не требуете от них расти, правда?

ТАТЬЯНА: Угу.

С.НАСИБЯН: Вы только отдаете, вы ухаживаете за ними снова и снова, снова и снова. Так вот ваша любовь к вашей дочери это ваша оранжерея. А ваши звонки, смски, мысли о ней это семена, которые вы закладываете. Но, заложив эти семена, нельзя требовать, чтобы они росли именно тем цветом, который вы рассчитывали, который был нарисован на упаковке. Вы никогда не знаете, каким будет этот цветок.

Но вот попробуйте переключить, вот, что вас из этого состояния жертвы переключит, вот, что она хочет от вас. И тогда вы увидите, что просто в самом общении гораздо больше появится возможностей, гораздо больше появится тем общих и вообще всего общего больше появится.

ТАТЬЯНА: Я поняла.

С.НАСИБЯН: Не ждите ничего от нее. Вот наслаждайтесь, тем более, вы занимаетесь йогой, танцуете, вы много, чего знаете, вы большая молодец. Ваша задача представить себе, что каждая мысль о ней, каждый звонок ей, каждая смска ей – это вы сажаете цветок. А каким он вырастет, вы не знаете. Не понравится, ну, вы его сорвете, уберете. Но зато вы увидите и огромное количество красивых цветов в вашей любви, Татьяна. Спасибо вам большое за звонок. Спасибо.

Да, это, действительно, не просто. Тем более, когда человек сам признается в том, что в культуре семейной системы, в которой выросла ее дочь, не было принято открываться чувственно, эмоционально, не было принято говорить о любви, говорить о своих чувствах. Конечно, это сложно. Но я хочу сказать всем, кого хоть как-то тронула история Татьяны, наш с ней разговор, что вы не обязаны любить правильно, никто не обязан любить правильно. Мы просто любим. Когда мы задаем себе вопрос – вот мое действие, мой звонок, моя смс, я не знаю, мой контакт какой-то с этим человеком, он из любви или из какого-то страха, или из необходимости?

Иногда бывает такое, да не то, что иногда, слушайте, на самом деле, ведь самый классный момент заключается в том, что любовь, она не возвращается вам обратно, она просыпается внутри вас. И вот это тот самый момент, когда любовь начинает исцелять огромное количество других, скажем так, проблем.

Вернусь к моему разговору в начале. А вы, дорогие друзья, кстати, пишите свои мнения относительно этого звонка, задавайте вопросы или звоните. Вернусь к тому, что даже в этой ситуации, для того чтобы изменить свое отношение с дочерью, нужно иметь силы отказаться от этой самой позиции жертвы, о которой дочь ей говорит.

Расскажу вам такую короткую притчу. Я еще пишу, придумываю разные притчи. Так вот такая короткая притча, пришедшая мне в голову. Мудрец увидел юношу, который нес мешок за спиной, и от этого мешка очень плохо пахло. Этот юноша был птицеловом. И он спросил у него – что ты несешь? Он говорит – это мои мечты. Говорит – но почему они пахнут смертью, почему они зловонны? Потому что они мертвы. Он говорит – зачем же ты их носишь? Потому что они мои.

И тогда этот мудрец ударил палкой по этому мешку, и одна живая птица выпорхнула. Пока мы держимся за мертвое, живое не проснется, оно не выберется из этой тюрьмы смерти. И вот, почему так важно идти на этот самый риск, вот, почему так важно касаться собственного страха, собственной тревоги.

Вопрос, который мне задают в моем Телеграм-канале «Психолог Сергей Насибян». «Сергей, добрый вечер. Хочется мне понять, что такое доверие. Смотрю ваш YouTube канал, вроде понятно, то, что должно быть до веры. Но вот, что такое, никак не дойдет».

Один из важнейших, на мой взгляд, вопросов, которые определяют качество нашей жизни, потому что у Александра Аузана нашего, феноменального, на мой взгляд, экономиста, специалиста по социальной экономике, есть прекрасная лекция, где он рассказывает о том, что у доверия есть финансовый и экономический коэффициент, который определяется тем, что, чем больше мы доверяем, тем быстрее происходят процессы, бизнес-процессы и все остальные процессы. Об этом вы можете послушать Аузана и почитать книжки. А я вернусь к вам через пару буквально минут.

Прекрасная песня создала нам настроение. А мы продолжаем с вами «Провокацию». Это Сергей Насибян, и я продолжу говорить о доверии, потому что вопрос был о том, как же понять, что такое доверие.

Знаете, а давайте сделаем не так, давайте сначала просто разберем мифы про доверие, вот правда. Дело в том, что я на своих курсах, тренингах, которые я веду вот уже 20 лет, рассказываю часто взрослым людям очень простые вещи. И вот, в частности, как я уже говорил до новостной паузы, доверие является одним из ключевых элементов, которые способны изменить нашу жизнь.

Миф номер один – доверие нужно заслужить. Это неправда. Потому что, если мы живем по принципу «доверие нужно заслужить», это значит, мы контролируем поведение другого человека или наше поведение контролирует кто-то другой. Доверие равно уверенность, что тебя не подведут. Нет, это возможность быть уязвимым, вот, что такое доверие.

Третье, доверие это когда ты типа все рассказываешь, всем делишься. Нет, доверие не имеет никакого отношения к правде. Не все формы близости вообще, в принципе, про разговоры и про слова.

Доверие потеряно и вернуть его невозможно. Неправда, возможно. Так, как было, не будет, но будет иначе. Доверие всегда про развитие.

Доверие это про кого-то другого. Я ему не доверяю, им не доверяю. Нет, это тоже неправда, потому что доверие всегда про вас, про твою способность жить без гарантий, про вашу внутреннюю опору. Поэтому доверие это пространство, где я могу быть ранен или могу быть понят, могу быть собой, вот, что самое главное такое доверие.

Хорошо. У нас есть звонок. Здравствуйте.

НАТАЛЬЯ: Здравствуйте.

С.НАСИБЯН: Да, слушаю вас.

НАТАЛЬЯ: У меня вот такой вопрос. Во мне как бы застрял такой маленький ребеночек возраста, может быть, 5-7 лет.

С.НАСИБЯН: В вас застрял ребенок, вы говорите? Плохо слышно вас немножко.

НАТАЛЬЯ: Да, да. И тем самым у меня скопились большие обиды на маму. И я как бы не могу ее принять близко к себе, я ее держу на расстоянии.

С.НАСИБЯН: Так, каков же вопрос? Как с этим справиться? Что с этим делать?

НАТАЛЬЯ: Да, как с этим справиться, как научиться жить, может быть, с этим ребенком, я не знаю, как правильно поступить в этой ситуации.

С.НАСИБЯН: Скажите, Наталья, а что вы уже делали?

НАТАЛЬЯ: Я внутренне пыталась отпустить все обиды, переработать их, вспомнить и как бы отпустить все эти ситуации.

С.НАСИБЯН: Хорошо. Попробуйте услышать то, что я сейчас вам скажу. Когда вы говорите о том, что в вас застрял 5-летний ребенок, и то, как вы это произносите, дает мне основание фантазировать, предполагать, что вы как будто бы с неким негодованием к этому относитесь. Вот я пробовала, у меня не получилось, а надо, а должна и так далее.

А вы, если уж вы слушаете мою передачу, то, наверное, знаете, что я обычно задаю вопрос немножко иначе, в данном смысле не так. Так вот, а что, если не застрял? Что, если выжил? Что, если ваш 5-летний ребенок, вот эта маленькая девочка, она выжила в том, в чем жила Наталья?

НАТАЛЬЯ: Плохо слышно.

С.НАСИБЯН: Я говорю, что, если этот ребенок не застрял в вас, а выжил в вас, потому что вы являетесь убежищем для того ребенка, который жил тогда, 20 с лишним лет назад, когда ему причиняли боль, на которую он до сих пор обижен? Что, если он просто выжил? Что, если вы это тот самый храм, внутри которого живет этот ребенок?

Только идти надо не на поводу, не потакать ему, не потакать его обидам, а единственное, что вы можете сделать, это сказать ему, что он уже теперь в безопасности. У вас же не получается, потому что вы не чувствуете себя в безопасности в отношении с вашей мамой.

НАТАЛЬЯ: Верно.

С.НАСИБЯН: И здесь важно понимать, что обида это не слабость. Обида это след вашей неудовлетворенной любви.

НАТАЛЬЯ: И что с этим делать?

С.НАСИБЯН: Перевернуть свое внимание, перестать думать о том, какая мама. Вообще, в принципе, думать о том, что ваши обиды на нее. И вы перестанете автоматически испытывать те чувства неприязни, ненависти, которые возникают, как волны. Сейчас все, что нужно, это просто услышать этого ребенка. Вот смотрите, вам необходим контакт с этим ребенком. Здорово, что вы о нем говорите. Не здорово, как говорите. И вот, почему я предлагаю вам совершить этот переворот, начать контактировать с этим ребенком. И ваша задача сделать только одну вещь, чтобы этот ребенок почувствовал безопасность. Как только он почувствует безопасность, возникнет взрослая Наталья, которая способна будет говорить с мамой.

Знаете, я на некоторых тренингах даю такое упражнение, оно достаточно известное. Попробуйте попереписываться с этой девочкой. Только, Наташ, я вам скажу вот, что, вы прямо сегодня после того, как мы закончим говорить, черканите ей несколько строк от руки, обязательно от руки. Вы правша?

НАТАЛЬЯ: Да.

С.НАСИБЯН: Здорово. Напишите ей несколько строк, что пойдет. Отложите этот листок и через какое-то время, через 20-30 минут, можно через час вернитесь и напишите ответ от этого ребенка, но левой рукой. И сделайте так несколько раз. Хорошо?

НАТАЛЬЯ: Да.

С.НАСИБЯН: И вы увидите, как все поменяется. Ну, и потом звоните мне. Если поменяется, звоните, и, если не поменяется, тоже звоните, Наташ. Сделайте.

НАТАЛЬЯ: Хорошо.

С.НАСИБЯН: Спасибо вам большое за звонок. Это, действительно, упражнение кажется банальным, но, в самом деле, оно позволяет нам вскрыть внутри нас вот эти самые бессознательные элементы. И это важно, потому что, видите, как задается вопрос – во мне застрял ребенок. И хочется как будто его вытащить оттуда, а не надо его оттуда вытаскивать. Нам необходимо понять одну простую вещь – я взрослый, это храм меня маленького. Но в этом храме этот маленький не стоит на пьедестале, не стоит на постаменте и не стоит на алтаре. Он находится пред алтарем, а на алтаре стоите вы свободный. Ну, мне кажется, это очень сложно для такой метафоры. Но, надеюсь, ответил понятно.

Вопрос задает мне в моем Телеграм-канале. «Добрый вечер. Мне 29. Я вечный студент. Работаю в бьюти-сфере, постоянно обучаюсь новым направлениям, смежным с моей работой. После обучения начинаю практиковать, на этом все заканчивается. В работу не ввожу новые приобретенные навыки. И так это уже длится десять лет. Устала сливать деньги просто так. Как побороть себя и начать применять практику?»

Я отвечу. Вы не студент, вы коллекционер. Вы коллекционируете дипломы, сертификаты и знания. И так делают, к сожалению, многие. И именно поэтому на этой проблеме, на, так скажем, такой презумпции отсутствия знаний у людей развивается такое количество мошенников, которые продают разного рода инфопродукты, поверьте.

Так вот, теперь смотрите, единственное, что вам нужно сделать, это перестать быть коллекционером, а стать мастером. А для того, чтобы стать мастером вы берете инструмент и применяете его. Хотите 10 тысяч часов, а хотите, просто 15 минут в день. Если вы будете применять любой из этих инструментов 15 минут в день, вы через год станете, вы войдете в один процент людей, которые лучше всех этим инструментом пользуются. Вот такой вот момент. Мастером собственной жизни, мастером своего инструментария станете.

Пишет нам Инга. «Меня зовут Инга, 34 года. Находясь на работе, в беседе по телефону, обратилась к своему любимому человеку по имени коллеги мужчины. Он в ревности и ярости, не слышит моих объяснений. Не знаю, что делать. Очень переживаю, не хочу его терять. Как себе помочь?»

Вы знаете, Инга, дело в том, что помощь нужна ему, а не вам. Потому что драма основная происходит в его жизни. Я могу вам сказать только одно – будьте рядом с ним, но не усиливайте его драмы, вот просто не усиливайте. Не пытайтесь сейчас что-то объяснять, не пытайтесь что-то с этим делать. Он взрослый мужчина, который, либо справится, либо нет.

Понимаю, что вы не хотите его терять. Но сегодня тема нашей программы такова. Если мы хотим других отношений, мы должны поставить на карту что-то, чем мы готовы расплатиться. Вы, по крайней мере, потеряете слабого мужчину в вашей голове, и вы обнаружите сильного мужчину рядом с вами, такая вероятность есть. Но может все сложиться и не так. Поэтому оставьте.

Мужчины очень любят, знаете, после того, как они подозревают женщин в каких-нибудь флиртах, изменах, не знаю, задавать вопросы типа – и как, а какой он, а рост у него какой, а что у тебя с ним было, а было что, а чай пили, а что делали? А, если уж, не дай бог, что-то было, вот не играйте в эту игру никогда.

Вот тут пишут на Телеграм-канале «Сергей Насибян»: «Ух, а Сергей это и ведущий «Маяка», ого». Люди подписаны на меня и не в курсе, надо же.

«Здравствуйте, дорогой Сергей. Подскажите, пожалуйста, совет. Вот спортсмен добился неплохих результатов, стал просто зарабатывать деньги и зарплату. На команду не работает, только на себя. Все страдают, но убрать его нельзя. Контракт воля хозяина команды. И наказать нельзя, и ругать нельзя, обижается, может слить тренера. И такой он не один в команде. Я про таких говорю – синдром бедности, они не стремятся. Как же на таких воздействовать, какие волшебные слова сказать, какой волшебный пендель? Помогите».

Вы знаете, Алена, я тут что могу сказать. Я не очень понял картину, правда, потому что она как-то так описана. Но я могу сказать только одно. Дело в том, что индивидуализм в команде это большая проблема. Но при этом при всем здесь важно, чтобы индивидуализм не переходил в эгоизм. И, если вы, например, сможете поддержать его индивидуальность, но при этом, не обидев его, то есть у меня ощущение, что он начнет двигаться.

В любом случае, правда, мне непонятна просто ситуация, Ален, какие слова сказать. Мы с тобой, вот это все, я как бы не очень верю в мотивацию. Дело в том, что я верю в то, что действие рождает мотивацию, а не наоборот. Поэтому, ну, как-то надо поставить в условия, в которых ему придется действовать.

Галина пишет в канале нашем. «Добрый вечер, Сергей. Не знаю, как поддержать дочку. Беременна вторым ребенком, первому 1,9 месяцев. Муж ушел. В отношения не вмешивалась никогда, но сейчас надо как-то поддержать, а я не знаю, как».

Слушайте, детей, как надо поддерживать, надо просто сказать – слушай, я рядом с тобой. Вот мы точно справимся с чем – мы не умрем с голода, у нас есть крыша над головой. А дальше стоит только один вопрос – дети вырастут в любви. И вот, если вы способны гарантировать своей дочери, что дети вырастут в любви, в вашей любви, в любви ее, в любви того, кто придет, может быть, вернется муж и так далее, вот это будет, мне кажется, самой-самой большой поддержкой. Я, по крайней мере, своим детям говорю именно так.

Наталья пишет: «Почему не складываются отношения с противоположным полом?»

Наталья, ну, не знаю, почему они не складываются. Ну, либо они вам не нравятся, либо вы им не нравитесь, либо вы не встречаетесь. Но я бы задал вопрос немножко иначе – почему ваши отношения складываются именно так? Потому что вам кажется, что они не складываются, нет, они складываются. Они складываются.

Пишут: «Благодарю за ответ, но, увы». А я же не знаю, что «увы». Что-то, увы. Не отслеживаю я, за что, увы, там.

Друзья, наша программа доступна только на радио «Маяк» в прямом эфире и в записи она доступна только на платформе «Смотрим». Очень много вопросов вы пишете в канале о том, что, где посмотреть запись, почему не дублируется там, сям, это решение руководства, оно таково, с этим ничего не сделаешь. Поэтому всем, кто хочет послушать, а это будет полезно, как на прошлой неделе выяснилось, и специалистам психологам, поэтому «Маяк» и платформа «Смотрим», друзья. Услышимся через пару минут.

Здравствуйте, все те, кто только что подключился к «Маяку» и вдруг слышите ни с того, ни с сего мой голос, это я, Сергей Насибян, психолог, психотерапевт, коуч, путешественник. И, самое главное, это «Провокация», где мы с вами разбираемся в тех ситуациях, в которых оказались наши радиослушатели.

Вопрос такой: «Сергей, добрый вечер. Что такое страх конфликтов и как от него избавиться?»

Хороший вопрос в том смысле, что страх конфликтов это про неспособность выдержать реальность. Мы очень часто боимся конфликтов, потому что нам кажется, что конфликты это всегда обязательно ссора какая-нибудь, драка, война, битва. Нет, конфликт это про определение и заявление границ. Вот страх конфликтов это страх заявлять свои границы.

Чаще всего он очень похож на выученную беспомощность. И чаще всего он возникает у детей, которые росли в условиях родительского воспитания в таком контексте, где любое проявление своего собственного «я» каралось. Вы знаете, это происходит обычно в возрасте, это мое убеждение, исходящее из моей практики, что это, как правило, происходит в возрасте от 3 до 7 лет, когда ребенок начинает нарушать границы, так уж или иначе, родители его за это наказывают. А у него в ответ на это наказание появляются очень сильные, серьезные прямо, очень интенсивные чувства и эмоции в адрес родителей негативного толка. Вот, в чем дело.

И когда он попытается их проявить, его всегда наказывают за это. И вот тут ребенок начинает бояться своих собственных чувств. Поэтому страх конфликта это страх собственных чувств. Это неспособность сказать, ты боишься не справиться с чужим мнением, ты боишься не справиться с собственными чувствами. Вот, про что это.

Как избавиться? Я скажу. Как только чувствуете конфликт, не уходите, не нападайте, не агрессируйте, оставайтесь, потому что вам нужно как раз научиться тому, что вот я говорю. Надо тренировать такие мини-конфликты, то есть не ссориться, не грубить людям, а входить в конфликты. Ну, например, вам дают еду в ресторане, вам она не нравится. Официант спрашивает – как вам еда? Ну, скажите – мне не понравилась. Можете ничего больше не объяснять. Потом поставите им две звездочки где-нибудь в опроснике, а прямо открыто сказать – мне не понравилась еда. Оплатите ее, но сказать – она мне не нравится.

Знаете, один из ключевых страхов конфликтов, который в моей жизни очень здорово, мне кажется, проявлялся. Я много раз видел в кино, как взрослые обеспеченные люди заказывают бутылку хорошего вина в каком-нибудь французском ресторане, им открывают, они говорят, понюхали пробку, говорят – нет, нет, не то. И вот я все время думал, блин, а как это так, заказать в ресторане вино, а потом сказать «не то». Ну, и еще надо заказать же вино какое-нибудь соответствующее.

Вот, и я прямо помню, это был один из самых страшных. Я в своей жизни, мне кажется, однажды только это сделал, но как бы там были основания. Это не надо делать просто так, это же идиотизм, если вы просто так это будете делать. Но это вот очень интересный был такой у меня страх конфликтов.

Поэтому страх конфликта это страх потерять любовь за проявление своих границ, за прояснение своих границ, за объявление своих границ. Вот, что такое страх конфликтов. Надеюсь, ответил.

Тут люди друг другу советуют, как правильно нас слушать и где. «Сергей, добрый день. Спасибо огромное за ответ женщине про отношения с дочерью. Я поняла и свою проблему в отношениях со своей девочкой. Просто продолжаю писать смс, любить, несмотря ни на что. Спасибо».

Это прекрасно, друзья мои. Вот именно для этого и работаем. Потому что пишите и звоните, разбирая вашу ситуацию, мы, на самом деле, открываем ситуации, в которых оказались другие люди. Поверьте, это полезнее даже не тем, кто звонит, а тем, кто нас слушает.

«Притча про живую птицу в мешке супер, спасибо, очень вовремя. Благодарю, Сергей».

«Добрый вечер. Мне 51, маме 74. Такая же ситуация, как рассказывала звонившая слушательница. Ей не нравится правда обо мне и моей жизни, поэтому звоню редко. А когда звонит мама, вру. Вру, чтобы ей было легче знать, что у меня все хорошо, не расстраивать. Получается, что правда маме не нравится, а мне и поплакаться некому. Но я ее тоже понимаю. Это комментарий на звонок, что, да, так бывает».

Конечно, так бывает, друзья мои, Ольга. Так бывает. Но здесь важно понять, что мама, ну, она не должна быть таким мусорным мешком для наших неудач и для наших эмоций. В какой-то момент мама просто становится, ну, я не знаю, ну, мамой. Потому что я часто рассказываю о том, что я узнал свою маму только в 10 лет, а до 10-летнего возраста я вообще не понимал, зачем эта женщина с нами живет. Мне было так хорошо с папой. Мне казалось, она только мешает.

И в 10 лет, я помню, я был в больнице и мама принесла мне еду, потому что знала, что я не ем больничную. И вот я помню, как я сидел на окне и такой в негодовании ждал, что типа задерживается. А маме было совсем плохо, потому что она сама тоже болела. Я помню, как она протягивает... И вот в этот момент я вдруг понял, что такое мать, как в той песне. Мамы нет уже год, но я надеюсь, что, если бы она была, то есть я точно знаю, я уверен, что она понимает, что в какой-то момент мы просто должны их любить, и, правда, не надо их огорошивать какими-то своими правдами.

«Здравствуйте, Сергей Борисович. Не испытываю удовольствия от достижения цели. Постоянно чувство самозванца. Мне 43 года, мужчина. Спасибо».

Хорошо, мужчина, 43 года. Я скажу честно, мы не получаем удовольствие от достижения целей по причине того, что мы неправильно ставим цели. Мы очень часто даже не отдаем себе отчета в том, что это цель. Мы часто решаем задачи, думая, что это цели. Это не всегда так, потому что задачи, они постоянно сыпятся и сыпятся на нас, а мы их постоянно просто решаем, решаем. Что же касается постановки цели, цель надо правильно ставить.

Вы знаете, вот у меня прямо завтра как раз в Казани будет семинар мой авторский «Цели и ценности», где я буду рассказывать в течение 2,5 часов, как правильно ставить цели, чтобы они были согласованы с вашим внутренним «я». В большинстве случаев наши цели не наши, вот, в чем дело.

А что касается чувства самозванца, ну, я много на этот вопрос отвечал и отвечал в этом канале, и отвечал на нашем радио, в этом шоу «Провокация», много, где говорил про то, что, друзья мои, вот надо просто расслабиться. Если у вас чувство самозванца есть, это значит, что вы не самозванец. Потому что у самозванца не бывает комплекса самозванца. Он же точно знает, что он самозванец, он вообще не парится на эту тему.

Вот, если я бы назвал себя хирургом-офтальмологом, то, наверное, как бы я боялся, что меня раскроют. А постольку, поскольку я так не говорю, то нет.

«Поддерживаю. Мне 43, синдром самозванца процветает. Полная апатия. Яна».

Ну, только что вот сказал вам, друзья мои, и меня это в свое время сильно очень вылечило.

«Может быть, Сергей нам поможет». Ну, вот это они уже между собой там общаются. Помогаю, как могу.

«Пытаюсь дозвониться в программу и не могу. Вдруг перезвоните». Друзья мои, я не знаю, почему вы не можете дозвониться. Я сейчас отправлю ваш телефон нашему редактору, и вам перезвонят, уверен я, что это не сложно совершенно.

Виктория пишет: «Сергей, мне 59. В этом году защитила диплом по специальности практическая психология». Класс. «Не поздно ли начинать практиковать? И с чего начать? Спасибо».

Виктория, вообще не поздно, никогда ничего не поздно. Мы же никогда не знаем, сколько осталось. Поэтому живите так, как будто осталось буквально пара дней. А что касается, с чего начать, ну, в первую очередь, я думаю, что, если уж вы защитились, то, в первую очередь, во-первых, заявите о том, что вы специалист, возьмите одного, двух клиентов, пациентов. Ну, если это практическая психология, то это клиент. И соответственно обязательно сразу же возьмите себе супервизора, и супервизируйте все дела. Вы в течение года, таким образом, на практике взлетите просто до небес.

«Сергей из этого чата берет сообщения для обсуждения или нужно писать в какой-то другой чат?» Ну, вот уже все, взял ваше то, что вы написали. «Предыдущее сообщение, которое было в эфире, отсюда». Да, друзья мои, я читаю и там, и там.

Пишет Оксана: «Здравствуйте. Пытаюсь дозвониться». Оксана, я так понимаю, с вами сейчас будут связываться, поэтому пока ваш вопрос читать не стану. Ну, у нас еще есть время.

Александр: «Не знаю, так уж ли многих это касается. Я вот постоянно в веселом преодолении безысходности, мечтаю скорее уже попасть в эту благословенную депрессию комфорта, о которой так часто говорят». Это Александр пишет, немножко выбившись из нашей сетки, линейки. Да, отвечаю, в общем, только что ответил про самозванца. Живой чат.

У нас есть звонок. Здравствуйте.

ОКСАНА: Здравствуйте.

С.НАСИБЯН: Слушаю вас. Представьтесь.

ОКСАНА: Меня зовут Оксана. Радио, получается, выключить надо.

С.НАСИБЯН: Да, выключите радио. Слушаю вас, Оксана.

ОКСАНА: Ну, смотрите, у меня такая ситуация сложилась в жизни печальная, больная. То есть у меня умер любимый муж, 27 лет счастливого брака, двое детей. Все так скоропостижно получилось, буквально просто на тренировке.

С.НАСИБЯН: На тренировке?

ОКСАНА: Да.

С.НАСИБЯН: Да.

ОКСАНА: Вот, и, собственно, ну, дети в раз, получилось, что в одно мгновение старший учится в другом городе, младшая закончила, тоже поехала туда. То есть я совсем одна, получается, как бы, ну, в этой жизни, в этом городе, в этой квартире осталась, где были мы все, где все было хорошо. У нас с мужем было хорошо и с детьми. Собственно, что я не хочу жить, ну, не в том плане, что я сейчас пойду и спрыгну, ну, вот я не знаю, как дальше.

С.НАСИБЯН: Понимаю.

ОКСАНА: Я не хочу есть, пить, я не вижу смысла в этом. Многие говорят – живи вот для себя. Ну, в смысле, как понять «для себя». Ну, мы, наверное, все, в принципе, наверное, и жили, что для себя. Но как бы я создавала семью специально, чтобы вот она была. И сейчас сесть и уехать к детям вроде бы, как будто бы, здесь у меня еще пожилая мама, сами понимаете, тоже не встанешь, не уедешь, ну, в городе. Но хотя она еще, в принципе, как сказать, самостоятельная. И я не знаю, что делать.

И умом я понимаю, что все равно, куда бы я ни приехала, от себя не убежишь, все равно где-то там в теории нужно научиться жить одной. Дети это дети, но я это я. Но все-равно это же моя семья, а тут как бы я совсем не вижу теперь вообще даже частичек этой семьи, которая, как говорится...

С.НАСИБЯН: Однажды мне в моей жизни попалась такая фраза, что очень часто люди одной семьи не рождаются под одной крышей. Вы можете найти семью, правда, это будут какие-то единомышленники, это будут люди, которые с вами вместе будут проживать ваши чувства, это может быть что угодно, начиная от групповой терапии, заканчивая какими-то вашими увлечениями.

Но самое главное, я хочу сначала сказать вам, что, Оксана, ваша боль, правда, очень большая, я ее слышу, я понимаю, о чем вы. Потому что в этом контексте у вас просто обрушился весь мир. И вы потеряли не только мужа, но вот саму ткань жизни, которая вам давала ощущение осмысленного существования. Это естественно.

Но дело в том, что так работает горе. Сколько времени прошло после его смерти?

ОКСАНА: Мне кажется, ничто не изменит. Пять месяцев.

С.НАСИБЯН: Пять месяцев. Нет, смотрите, когда вы говорите «ничто не изменит», ничто не изменит вашего чувства к вашему мужу, вашу любовь, вашу грусть, вот это ничто не изменит и это правда. И очень часто мы, боясь отказаться от любви к близким, которых мы потеряли, мы начинаем держаться своей ментальной конструкцией за то, что мы называли этим самым чувством или семьей, или еще чем-то. Вот, когда мы говорим – он был для меня всем, она была для меня всем. Оксана, горе это не болезнь, это процесс.

И вот сейчас ваша душа проходит, понимаете, мы же в этот мир приходим, в том числе, заранее запланировано, запрограммировано сталкиваться с потерей близких. Согласны?

ОКСАНА: Не знаю.

С.НАСИБЯН: И то, что сейчас кажется невыносимым, это станет просто пережитым опытом. Его важно переживать, Оксана, не убегать.

ОКСАНА: Ну, это понятно. А как одной вот дальше жить?

С.НАСИБЯН: Ну, подождите, что такое «жить одной»? Вот смотрите, что значит, жить одной? Вас же никто не может заставить жить одной. У вас есть мама, у вас есть дети, у вас будут друзья. Ну, то есть, зачем вам жить одной? В какой-то момент, да, ваш муж закрыл почти все потребности. Вот вы, когда говорите «как жить одной», вы про что? Как вы себе представляете жизнь одной?

ОКСАНА: Без семьи.

С.НАСИБЯН: Без семьи. Ну, подождите, семья же пока есть, там дети, у них родятся внуки ваши и так далее. Семья-то, на самом деле, будет развиваться.

ОКСАНА: Но я здесь-то сейчас одна совсем, понимаете.

С.НАСИБЯН: Понимаю, понимаю, потому что нужно время.

ОКСАНА: То есть, если бы просто уехали дети, мы бы были сейчас вдвоем с мужем. А так нет никого. Я как-то, я к этому не готова была.

С.НАСИБЯН: Конечно, никогда к этому невозможно быть готовым, Оксана. Нужно минимум год хотя бы прожить в этом чувстве. Но только сейчас не задавайтесь вопросом, как я буду жить одна потом.

ОКСАНА: Нет, понимаете, изначально же я семью создавала, я вообще хотела (неразборчиво) семьей. Ну, хорошо, дети уезжают, мы все это прекрасно понимаем. Одна я не хотела жить ни до, ни после, ни вместо.

С.НАСИБЯН: Понимаю.

ОКСАНА: Все, что вы говорите, конечно, что вот знакомые, типа дела, такое все. Ты же домой приходишь, все равно в итоге один. И твоей родни никакой знакомый не заменит, никакая собака. Тем более, когда все было хорошо. Некоторые, знаете, живут и говорят – а, да мы и не жили вместе.

С.НАСИБЯН: А вы жили именно вместе?

ОКСАНА: Да, он меня любил, и я его любила.

С.НАСИБЯН: А значит ли это, что вы не можете полюбить больше, Оксана?

ОКСАНА: Ну, я не знаю, что там будет дальше. Как говорится, раз пока закрывают двери и открывают, мне непонятно, я у вас это и спрашиваю.

С.НАСИБЯН: Я понимаю, что вы у меня спрашиваете, но я точно не знаю, как будет у вас, Оксана. Но посмотрите на это вот, с какой точки зрения. То есть сейчас, я понимаю, что семья, вот сама идея семьи, она разрушилась, потому что все вот это рухнуло. Но это не значит, что не нужно создавать отношения с другими людьми.

ОКСАНА: Ну, вы сами говорите, это другие люди, понимаете, другие.

С.НАСИБЯН: Потом эти люди смогут стать вашей семьей, разве нет?

ОКСАНА: Понимаете, она же вот она, есть, была, была, есть эта семья.

С.НАСИБЯН: Подождите, вы же, смотрите, вы снова цепляетесь за то, что было, Оксана.

ОКСАНА: Конечно.

С.НАСИБЯН: Я понимаю, что, конечно, но тогда вы оттуда не вылезете. Вы же спрашиваете, как оттуда выйти. Я вам начинаю рассказывать, как оттуда выйти, а вы мне рассказываете – смотрите, какая у меня яма.

ОКСАНА: Мы же не знаем, что у меня будет, а, может быть, у меня не будет ничего, во-первых. Во-вторых, я-то хочу ту свою семью.

С.НАСИБЯН: Но ее больше нет. Муж умер, дети уехали.

ОКСАНА: Хотя бы (неразборчиво) где-то на расстоянии, в какой-то доступности видеть детей, наверное, нужно делать как-то так все это или как.

С.НАСИБЯН: Нет, нужно сейчас заново создавать вокруг себя другую жизнь. Но сначала дать себе время прожить это горе, Оксана. Я, поэтому и говорю, не думайте, действуйте, пожалуйста, поэтапно. Вот дайте себе еще шесть месяцев на то, чтобы это горе прошло, на то, чтобы оно проживалось, а потом вы увидите. Ну, и вы всегда можете мне писать, я буду с радостью отвечать на вопросы, потому что вы задали вопрос в моем Телеграм-канале. Знаете, вам сейчас там кучу поддержки дадут, я уверен, но, если будет нужна еще большая, вы всегда можете написать.

Вы никогда не одна. Вообще мы никогда не бываем одни, на самом деле. А, если вы верите в бога, если вы религиозны, то это тоже сейчас очень ценный такой момент, этап вашей жизни, когда начинает ваша душа раскрываться совершенно по-другому. Так что держитесь, понимаю, соболезную. Но уверяю вас, что все только-только начинается в этом смысле. Не оглядывайтесь назад, Оксана.

ОКСАНА: Спасибо.

С.НАСИБЯН: Спасибо вам большое за звонок, спасибо. Это, действительно, сложно. Но вот в момент смерти человека мы не можем ничего сделать с этим. Но мы можем всегда изменить свое отношение. Услышимся через пару минут.

А мы связались с Натальей, которая получила в начале часа задание написать письмо маленькой девочке и левой рукой написать ответ. Здравствуйте еще раз, Наталья.

НАТАЛЬЯ: Здравствуйте.

С.НАСИБЯН: Ну, расскажите, сделали ли вы упражнение?

НАТАЛЬЯ: Да, сделала. Мне читать, что я писала?

С.НАСИБЯН: Нет, нет, это остается с вами. Расскажите о ваших ощущениях, о ваших чувствах.

НАТАЛЬЯ: Ну, мое ощущение такое, что как бы надо найти подход к этому маленькому ребенку, чтобы он доверял мне. То есть как бы ключ подобрать надо. Вот такие сейчас у меня ощущения.

С.НАСИБЯН: А вы написали и ей, и ответ написали левой рукой, да?

НАТАЛЬЯ: Да, да.

С.НАСИБЯН: А вот, прочитав ответ, что вы почувствовали?

НАТАЛЬЯ: Ну, то, что ребенок боится быть, наверное, отвергнутым. И тем самым он боится доверять, он не знает, как это делать.

С.НАСИБЯН: Прекрасно. И вот вы сейчас видите две своих, по сути, субличности.

НАТАЛЬЯ: Еще раз?

С.НАСИБЯН: Вы видите сейчас две своих субличности?

НАТАЛЬЯ: Да.

С.НАСИБЯН: Маленький ребенок. И вот задача примирить их, а не примиряться и мириться с мамой. И вот признайте саму вообще, в принципе, как бы ценность вот этого бытия быть уязвимой, с чего мы начали сегодня наш час. Вот то, что вы сейчас делали, это и есть шаг к уязвимости. Как только вы входите в это состояние уязвимости, где вы входите в контакт со своими чувствами, и из этого чувства вы делаете маленький шажок навстречу своей матери, вот только так расширяется сознание, Наташ.

НАТАЛЬЯ: Я поняла.

С.НАСИБЯН: Здорово. И, как я вам говорил, поделайте это прямо регулярно в течение нескольких дней.

НАТАЛЬЯ: Хорошо.

С.НАСИБЯН: И вы очень многое про себя узнаете. Спасибо вам, Наташ, спасибо, что сделали.

НАТАЛЬЯ: Спасибо вам большое. До свидания.

С.НАСИБЯН: Ну, что же, прекрасно получилось у Наташи. И, конечно, меня всегда радует, когда люди делают упражнения, и меняется голос, меняется интонация, все это меняется, потому что происходит такое примирение с собственными чувствами. А это, пожалуй, самое важное для нас. Потому что именно примириться со своими чувствами нам необходимо.

Знаете, вот этот диалог нужно продолжать, 5-7 диалогов, 5-7 реплик, в каждом из них очень важно, чтобы вы продолжали. Потому что та, что застряла в тебе, как было сказано, там, ну, как сказать, ее не надо спасать, ее надо принять и ее надо перестать избегать. И это, по сути, поверьте, предложение всем абсолютно, потому что, знаете, как, взрослых людей не бывает, бывают взрослые дети. То есть, которые как бы выросли, но не всегда созревают.

И я помню свои диалоги со своим внутренним ребенком. И помню, однажды на одном из тренингов после одной из таких практик меня попросили нарисовать себя в детстве. И я начал рисовать. Рисую я так себе. Но я жил в семье, абсолютно окруженный любовью всей семьи. Но когда я соединился с чувствами определенными, я почему-то неожиданно для себя нарисовал себя в возрасте 11-12 лет стоящим у окна в своей комнате с четким желанием уйти.

Я никогда не уходил из дома, ничего такого не делал, меня никогда не выгоняли из дома. С четким желанием. И это то ли было, знаете, вот я сейчас начинаю задумываться, то ли это было признание какого-то внутреннего очень сильного детского страха, то ли это было какое-то тогда чувство предсказания, что мне придется уйти, потому что покинул я дом в 15 лет, так получилось, и это было очень сложным событием.

У нас есть еще несколько минут, чтобы мы с вами поговорили. «Сергей, как вас мало в эфире. Постоянно вас перебивают одни и те же новости. Хочется вас больше слышать». Спасибо большое, друзья, но нужно работать нам всем. И новостной канал работает, и я работаю, но мы очень стараемся все. Спасибо, что вам хочется. Вы можете потом меня переслушать много раз.

«Добрый вечер. Дочь 12 лет, отец погиб на СВО. Была сильно к нему привязана. Со мной, мамой, тоже хорошие отношения. Папа погиб год назад. У дочери частые вспышки гнева, потом отходит. Пытаюсь не реагировать. Через время просто начинаю разговаривать, она спокойная и все хорошо. Недавно у меня спросила – я не могу понять, ты мне плохого ничего не делала, но ты меня раздражаешь. К психологу идти не хочет. Как ей помочь?»

Ну, во-первых, конечно, надо пойти все-таки к психологу. Во-вторых, здесь очень важно, чтобы вы дали ей пространство для этих чувств. Совпало. Гибель папы совпала с тем, что ребенок вошел в пубертат, когда она должна от вас открещиваться, должна вас не любить, вы должны ее раздражать, все это должно быть. Ей сейчас очень важно, чтобы вы создали для нее пространство, где эти эмоции и чувства проживаются, чтобы она никуда не ушла.

Сердце сжимается, когда я такое читаю. Я сам вырастил двоих детей и понимаю, что это такое. И всегда говорю только одно, есть только важное одно – контакт, доверие, контакт, доверие. Пусть даже через раздражение, но она должна говорить.

Понимаете, еще раз говорю, совпало несколько элементов. Она потеряла опору такую многоступенчатую. И ее раздражение не про вас, не вы ее раздражаете. И скажите ей это – дочь, я знаю, что раздражаю тебя не я, я знаю, что у тебя есть боль, которую ты стараешься через это выразить, я принимаю твои чувства. Не поведение, не форму, а чувства. И, ну, как бы дальше вы скажите ей в какой-то момент потом о том, что вы не знаете, куда деть свою боль, и поэтому ей так сложно с ее болью.

Не избегайте ни в коем случае слово «папа», говорите, как можно больше. Но постарайтесь помочь ей выразить гнев безопасно. Знаете, есть такое, как бы создайте для нее какой-то ритуал, где вы вместе проживаете эту боль, которая в итоге станет вашей общей силой.

В Телеграм-канале пишет Елена: «Прошло 456 дней, как я похоронила мужа. 26 лет счастья. Дочь и родители живут в другой стране, я осталась одна в квартире, одна в городе, одна в стране. Приняла решение переехать к родителям. Этапы горевания, они одинаковы у всех, разнятся только сроки. В вашем горе прошло еще очень мало времени. Я плохо помню первые девять месяцев. Подождите, потерпите, день прошел и ладно, а там будет видно».

Это люди, как я и предполагал, уже начинают советовать друг другу, рекомендовать. Спасибо, что вы поддерживаете друг друга, это, правда, очень важно. Но не то, что день прошел, а наблюдать за тем, как психика проживает горе, это очень важно.

«Дорожить и обладать живым ребенком 5-летним, выжившим внутри, это большое счастье», – пишет П.Петров. Спасибо, что поддерживаете мои рекомендации.

«Добрый вечер, – пишет Татьяна. – У меня такая ситуация. Сыну 37, с семьей живет в другом городе. Когда у него какая-то проблема...» А я уже ответил вам внутри, что, если вам сын не реагирует на вашу просьбу о помощи, значит, надо просто перестать рассчитывать на его помощь.

«Сергей, добрый вечер. Живем с мужем 44 года. Последние два года живем, как соседи». Вам повезло. «Практически не общаемся. Я все лето провожу на даче. Знаете, мне хорошо без него там. А когда мы дома вместе, напряженная обстановка, дома мне плохо. Как жить дальше?»

Я думаю, что вы ответили, разъехаться. Разъехаться, пока не заскучаете. Минимизируйте в этом смысле общение. Встречайтесь, сходить в кино, прогуляться по парку, что угодно, тогда, когда захочется обоим. Договоритесь о том, каким сигналом вы будете говорить другому о том, что вы готовы к контакту.

«Сергей, посоветуйте, пожалуйста, фильм на сегодня». Да, обязательно посоветую. Думаю уже об этом. Друзья, вы иногда просто пишете, и я не понимаю, про что вы пишете.

Сегодня мы начали с того, что, для того чтобы что-то получить, о чем мы мечтаем, думаем, фантазируем, нам всегда нужно быть готовым от чего-то отказаться. Так уж получилось, что к концу эфира мы пришли к разговору о том, как переживать горе. Горе ведь делает нас очень эгоистичными. Нам кажется, что так больно, как мне, не было никогда никому. Это неправда.

Я хочу очень рассказать одну историю, но боюсь, что люди воспримут ее с насмешкой. Расскажу, наверное, потом как-нибудь. Потому что несоизмеримы, конечно, чувства потери мужа, мамы, брата, кума, свата с тем, что я хотел рассказать. Ну, да ладно. Но я знаю, что такое потеря. И мы говорили с вами в прямом эфире почти ровно год назад, когда ушла моя мама, я там говорил о том, что никто никуда не уходит.

Да, мы перестаем чувствовать тепло близкого человека, его тело. Мы перестаем слышать и узнавать его голос, его запах. Но он никогда никуда не уходит из нашего сердца.

Знаете, вот есть такой фильм «Манчестер у моря» про то, как мужчина живет свою собственную жизнь в большом многоквартирном доме, как все. Вдруг узнает, что его брат скончался и ему унаследовано воспитание дальнейшее его племянника 16-летнего. И вот как этот человек проживает это самое горе, и как человек не позволяет горю сделать себя эгоистом.

Посмотрите этот фильм «Манчестер у моря». А, возможно, вы его смотрели, ему уже лет 10, хорошее кино, не сильно развлекательное.

А я буду с вами прощаться до нашего следующего эфира, который будет через неделю. А прямо сейчас я собираюсь и бегу в аэропорт, откуда я полечу в славный город Казань. И вот завтра и послезавтра я буду весь день в Казани, потому что я там работаю, потому что меня там ждут и, в общем, потому что люблю Казань. Так что, Татарстан, встречай. Буду есть эчпочмаки и вообще вкусную еду, и много чего другого. Ну, в общем, лечу туда.

Дорогие друзья, был рад провести с вами этот эфир. Надеюсь, он был вам полезен. Обязательно напишите свои комментарии, будьте готовы позвонить мне ровно через неделю. Звоните, потому что нам важны ваши истории.

Также вы можете оставить свои вопросы в специальной форме в разделе «Маяка» на сайте «Смотрим», наши редакторы с вами обязательно свяжутся и выведут вас в эфир. И вы, правда, задаете очень много этих вопросов, я отвечу. Друзья мои, слушать меня можно только здесь, а переслушивать только на платформе «Смотрим». Обнимаю вас.