Провокация Выпуск #27

Свой вопрос задайте при помощи специальной формы.

С.НАСИБЯН: Вы слушаете «Маяк» и это программа «Провокация» на «Маяке». С вами ее ведущий, я, Сергей Насибян, психолог, психотерапевт, коуч, ну, и, в общем, просто человек, который в силу своей профессии, наверное, должен помогать людям.

Но, вы знаете, каждый раз, когда я еду на работу, на эфир, я думаю о том, что, в общем-то, наверное, в помощи-то моей никто не нуждается. Потому что ведь, правда, каждый человек, который оказался в какой-либо ситуации, способен эту ситуацию решить. Единственное, что необходимо такому человеку, это показать, как выглядит эта ситуация немножко с обратной, что ли, стороны. И вот именно этим здесь я, в общем-то, и, так или иначе, занимаюсь.

Поэтому, друзья мои, я с радостью жду выхода в эфир вас с вашими историями, с вашими вопросами, на которые я с радостью буду отвечать. Ну, и, конечно, я не могу не напомнить о том, что набирает обороты новая версия нашей программы, которая выходит на платформе «Смотрим», которая называется так же «Провокация», но это уже видеоформат. И вот в этом видеоформате мне выпадает счастье видеть вас, видеть ваши реакции, видеть ваши эмоции. Не догадываться о них, как я это делаю на радио, а именно видеть, разговаривать, видеть чувства, видеть эмоции, видеть ваши переживания, ну, и соответственно помогать вам в решении этих вопросов.

Обязательно оставляйте свои запросы на сайте соответственно «Смотрим» на «Маяке», для того чтобы наши редакторы могли вывести вас в эфир не только на радио, но и соответственно в видеоподкаст. Запись будет уже 4-го числа, поэтому торопитесь. Поверьте мне, она набирает обороты, правда, и тогда уже записываются на несколько передач вперед иногда. Но освобождаются места, потому что не все могут в этот день, поэтому, возможно, именно вам, так сказать, и повезет.

Я каждый раз говорю о том, что преклоняюсь перед людьми, которые выходят в эфир, которые в эфире готовы поделиться своими проблемами, своими вопросами, ну, потому что надо обладать огромной силой. И постольку, поскольку у нас, в основном, женщины, то, знаете, сегодня, когда после тренировки мы разговаривали с товарищем, он мне говорит – слушай, он мой коллега, мы с ним вместе делаем какие-то проекты в кино. И он мне говорит – а кто герой нашего времени, как тебе кажется? И я прямо задумался.

Но пока ехал от него сюда, у меня 15 минут было дороги в одиночестве, я подумал, что, мне кажется, все-таки герой нашего времени женщина. Я пока еще не понял, какая, но точно понял, что женщина. Вообще этот век – век женщин. И вы, конечно, каким-то образом его точно измените. Ну, в общем, если что, я голосую за то, чтобы все ключевые посты в правительствах всех стран занимали женщины, честно. Хоть я сам, в общем-то, признанный сексист и даже где-то шовинист, наверное, но я вот готов с этим смириться и согласиться. Поэтому, девушки, дамы, женщины, берите на себя больше ответственности, забирайте ее у нас, и точно думаю, что мир станет лучше.

Ну, что же, а у нас есть звонок, насколько я понимаю. Итак, добрый вечер.

РУСЛАНА: Здравствуйте. Меня зовут Руслана.

С.НАСИБЯН: Очень приятно, Руслана.

РУСЛАНА: Я хотела бы получить от вас какой-то, либо волшебный пинок, я понимаю, что волшебного не бывает, либо, как вы сказали, обратную сторону медали, что ли.

С.НАСИБЯН: Давайте.

РУСЛАНА: Мне 36 лет, у меня дочке 4 года. И я живу как бы в России, но это не моя родная страна. И, получается, до рождения ребенка вся как бы моя жизнь, она была в другой стране. Там моя семья, моя прекрасная, шикарная работа, я там была полностью самореализована и счастлива, довольна жизнью.

Сейчас получается, как бы я вышла замуж, вот родила ребенка, и здесь я совершенно не могу себя найти. То есть у меня дочка все время болеет. Даже, когда я начинаю задумываться о том, чтобы ее отдать в какой-то сад или еще что-то, то есть она у меня очень как-то сложная, болеет все время.

Значит, от этого у меня нет совершенно никакого круга общения, нет как бы моей рядом семьи. Я с 16 лет работала, привыкла, что у меня есть своя копейка в кармане. А сейчас и вот это состояние, оно у меня из года в год, выбраться из него я, то ли не хочу, то ли не понимаю, как. И вот я просыпаюсь утром, знаете, с состоянием, что я уже дико устала. И вот у меня это день сурка, когда ничего совершенно я не могу поменять.

И живу прошлым. Вы знаете, живу тем, что у меня была хорошая, достойная работа с достойной оплатой, что у меня была совсем другая жизнь. И мне все кажется, что вот сейчас пройдет время, и все будет так, как было прежде. А получается, вот 5-й год уже, и ничего, как прежде…

С.НАСИБЯН: А вы 5-й год живете здесь?

РУСЛАНА: Да, да.

С.НАСИБЯН: То есть, вот все совпало, давайте так. Вы забеременели, вы переехали?

РУСЛАНА: Да, да.

С.НАСИБЯН: А замужем вы тоже 5-й год?

РУСЛАНА: Да, все вместе.

С.НАСИБЯН: То есть вот все вместе, в общем, все в один день рухнуло, что называется.

РУСЛАНА: Да.

С.НАСИБЯН: Так, хорошо. А переехали в связи с чем?

РУСЛАНА: У меня муж живет в Москве, поэтому я переехала туда, как бы следом за ним.

С.НАСИБЯН: Да, следом за ним. У него соответственно в Москве работа, и эта работа, я так понимаю, позволяет вам жить, позволяет вам достойно существовать, и поэтому вы здесь.

РУСЛАНА: Да, да. Ну, потому что как бы семья. То есть у меня, знаете, как, у меня было все прежде, но не было семьи. А сейчас у меня получилось, что у меня есть любимый человек, у меня есть муж, то есть у нас с ним нормальные, хорошие, прекрасные взаимоотношения, ребенок, о котором я мечтала, но все остальное просто полный ноль. И это меня вгоняет прямо вот, знаете, в такую апатию.

С.НАСИБЯН: Конечно, понимаю. Но обратите внимание, Руслана, ведь, если предположить, что то, что вы называете «у меня все было», вот это там, свои деньги, какая-то работа, окружение, все это цена за то, что теперь у вас есть семья. Тогда как?

РУСЛАНА: Почему тогда такое, почему тогда нет никакой энергии?

С.НАСИБЯН: Это я вам сейчас скажу, почему. Давайте сначала посмотрим немножко, ну, да, поэтапно пойдем. Что, если вы пять лет назад, вот представьте себе, как будто, я не знаю, встречаете какого-нибудь волшебника Сулеймана или, я не знаю, старика Хоттабыча, говорите – блин, хочу семью, ребенка, любящего, любимого мужа, вот хочу. Он говорит – отлично, но за это тебе надо будет соответственно бросить все, что у тебя здесь сейчас есть, переехать в Москву, и там у тебя будет все, что ты задумала. Тогда как?

РУСЛАНА: Ну, тогда, конечно бы, я приняла это решение.

С.НАСИБЯН: Тогда вот, смотрите, тогда бы вы приняли это решение сознательно.

РУСЛАНА: Да.

С.НАСИБЯН: А вот ощущение у меня складывается из вашего рассказа, как будто вы это решение не приняли тогда, пять лет назад, а просто поехали, ну, как бы, потому что так складывались обстоятельства.

РУСЛАНА: Угу.

С.НАСИБЯН: И тогда то, что здесь происходит, это как будто бы не ваша жизнь, Руслана. Как будто бы вы сдали себя в аренду и, знаете, вас используют, и вот вас используют, вы родили, вот вас используют, выкормили, вот вас используют, вы тут, ну, я не знаю, сидите дома, что-то делаете, и вы прямо вот, ну, не соглашаетесь с этим. А, если вы не соглашаетесь с этим, то тогда у вас вся энергия будет уходить просто на сопротивление.

РУСЛАНА: А что нужно, принять это, как факт?

С.НАСИБЯН: Принять как факт. Вы знаете, мне было 16, когда я переехал в Россию. И вы удивитесь, но доехал я весь только в 34, Руслана. То есть, ну, постольку, поскольку переезд был не моим выбором, это была война, и мы бежали от войны и так далее, решение принимали родители. Вот с 16 до 34 лет я сопротивлялся. Реально сопротивлялся. Я жил прошлым, как вы говорите, я очень хотел обратно. Мне казалось, что существует какая-то сослагательная, фантазийная такая, знаете, вымышленная жизнь, в которой я никуда не уезжал, в которой я живу там же, общаюсь с теми же людьми, по которым я скучаю.

РУСЛАНА: Да, да.

С.НАСИБЯН: И вот я доехал через 18. Но мне никто тогда не сказал, что, чувак, ты давай-ка, просто возьми и выбери то, где ты находишься. Просто выбери, это уже там, где ты есть. Ведь совсем это не означает, что тебе нельзя уехать обратно, это совсем не означает, что вам нельзя уехать дальше. Единственное, для чего это нужно сделать, это как раз-таки, для того чтобы у вас здесь и сейчас появилась энергия, чтобы жить жизнь.

РУСЛАНА: Да, у меня все, как, знаете, я как овощ какой-то, проснулась, монотонно все сделала и так же легла спать.

С.НАСИБЯН: Да, конечно, знаю, понимаю, как это выглядит. И поэтому и говорю вам, есть ощущение, что вы как будто бы не уехали оттуда, а часть ваша осталась там, и вы, ну, условно, вы не целостны. А не целостными, разделенными нас делает обычно, ну, скажем так, насильственная сепарация. Вот насильственная сепарация с чем бы то ни было.

РУСЛАНА: Да.

С.НАСИБЯН: Если предположить, что, ну, я не знаю, любая религия права, то мы в какой-то момент, наша душа отделяется от Всевышнего, для того чтобы воплотиться на Земле. Не важно, это христианство, индуизм, буддизм, иудаизм, не имеет значения, все абсолютно будут говорить плюс-минус одно и то же. И вот эта душа, будучи отделенной от Всевышнего, она все время страдает. А страдает она по причине того, что вроде как, если бы ее спросили, она бы не хотела отделяться от Всевышнего. Тогда вопрос, а в чем прикол, в чем замысел?

А замысел только в одном. Потому что эта душа должна пройти определенный опыт, она должна получить уроки, которые она может получить только здесь, только в этой разъединенности, только в этой сепарации с ним.

РУСЛАНА: Да, поняла. У меня еще и с родителями, я до сих пор от них не отлипла. Мне кажется, что, если бы я была сейчас с ними, у меня все было бы по-другому.

С.НАСИБЯН: А они там остались?

РУСЛАНА: Да, они там остались.

С.НАСИБЯН: Ну, да, но вы уже тоже не ребенок, вам 36, понимаете.

РУСЛАНА: Да.

С.НАСИБЯН: И вам уже тоже надо повзрослеть и понять, что у вас своя семья, и сконцентрироваться только на этом, что ваша семья сегодня вот в малом таком масштабе, это ваша дочь, вы и ваш муж. И я уверен, что, если вы научитесь принимать это, если вы осознанно, как минимум, научитесь видеть, где вы сопротивляетесь этому отъезду без вашего, практически, ведома, то вы увидите, что и ребенок перестанет болеть.

Потому что ее болезни сегодня, которые она переносит, ну, детские такие болячки, они психосоматически, на самом-то деле, появляются у нее из-за вашего нестабильного состояния. Ну, потому что она говорит, как будто она так говорит, что, давай, ты сиди дома, не отдавай меня никуда, потому что вот тебя забрали, и я не хочу, чтобы еще и меня забрали. И вот вы как будто бы вместе с ней, вам кажется, что вы больше, чем, если ее не будет, потому что смысла тогда не будет, ради чего тогда я бросила, я не знаю, друзей, работу и так далее.

РУСЛАНА: Я поняла.

С.НАСИБЯН: Но как только вы примете этот факт, вы увидите, что и работа появится, и друзья появятся, и ребенок перестанет болеть.

РУСЛАНА: Поняла вас. Спасибо вам огромное.

С.НАСИБЯН: Да не за что.

РУСЛАНА: Буду думать теперь.

С.НАСИБЯН: Думайте, думайте, научитесь принимать. А кто вы по профессии?

РУСЛАНА: Слушайте, я вообще администратор, либо работник медицины. И то есть даже вот я пыталась найти какую-то работу, все равно это с утра до ночи, как бы плотный очень график. И, вот я, знаете, только начинаю искать, только начинаю что-то делать, и там, она, раз, и заболела. Все, я опять ставлю это на паузу.

Я обучилась предметной съемке, я беру какие-то съемки для маркетплейсов, делаю дома, я себе оборудовала как бы какую-то студию. Но вот, вы знаете, когда учишься, все здорово, кажется, вот он, какой-то шанс. А когда не очень-то получается, либо как бы, есть заказы, и я неплохо эту работу выполняю, но мне нужен социум, и я через какое-то время сдуваюсь опять. То есть мне уже не хочется за нее браться. И вот я, как, получается, человек очень такой коммуникабельный, который любит общаться с людьми с утра до ночи, выходит, я сижу только с дочкой дома, и как бы меня это, конечно, тоже загоняет в какие-то тупики такие.

С.НАСИБЯН: Да, я понимаю, я понимаю. Но при этом посмотрите на это, примите тот факт, что вы уже здесь, и вам здесь надо… Знаете, есть такая, ну, как сказать, мною, наверное, придуманная в свое время такая идея, термин, который я называю «эффектом мигранта». Это, когда мигрант уезжает куда-то, ну, постольку, поскольку я сам когда-то в свое время это сделал, и когда он куда-то уезжает, не важно, уезжает за лучшей жизнью, уезжает на заработки, уезжает, потому что так получилось, то, приезжая как бы в другую страну, в другой город, в другой мир, человек, он не сразу приезжает туда весь. Вот, чем быстрее он туда доедет, тем быстрее он получит результат, тем быстрее получит эффект.

РУСЛАНА: А принять это то, что здесь мой дом, здесь моя семья, да?

С.НАСИБЯН: Да, да.

РУСЛАНА: В этом плане?

С.НАСИБЯН: Да. Вот я в свое время, когда это принял, вдруг обнаружил, что, оказывается, я могу любить зиму. Потому что там, где я вырос, там нет снега.

РУСЛАНА: Да, понимаю вас.

С.НАСИБЯН: И когда я увидел, сколько снега здесь зимой выпадает, у меня был один только вопрос – зачем здесь люди поселились. Шесть месяцев в году слякоть, снег и мороз, и грязь. А, на самом деле, выяснилось, что я, оказывается, могу любить и освоил зимние виды спорта, и лыжи, и сноуборд, и коньки. Понимаете, да, то есть я начал получать удовольствие от этого. Поэтому признайте уже и примите тот факт, что вы уже здесь, это ваш дом. Он никогда не станет вашей родиной, но это ваш дом, там, где вот ваша семья.

РУСЛАНА: Поняла. Спасибо вам большое.

С.НАСИБЯН: Спасибо вам. Звоните.

РУСЛАНА: Спасибо огромное.

С.НАСИБЯН: До свидания.

Ну, что же, друзья мои, был прекрасный, на мой взгляд, разговор. В прошлую неделю меня не было в эфире, а вот перед этим у меня в эфире были две замечательные девушки, которые задавали мне разные вопросы, сидя здесь, в студии. И было огромное количество комментариев, в том числе, были гневные комментарии.

Я рассказывал какую-то часть своей личной истории, отвечая на вопросы. Возможно, мы что-нибудь подобное повторим. Но призываю вас, пишите, задавайте вопросы, и мы с вами их обсудим и поболтаем. Также не забудьте, пожалуйста, о том, что у нас открывается возможность видеоформата, видео вашего обращения и нашей с вами работы в формате видеосвязи, где вы соответственно можете задать мне свой вопрос и рассказать свою историю.

Но я знаю, я слышал о том, что некоторые люди беспокоятся о том, что их узнают, что они не хотели бы так говорить об этом, поэтому у нас есть возможности изменить ваше имя и затемнить вашу внешность, чтобы вас не узнали. Но, вы поверьте, что, если вы задаете какой-то вопрос, если мы с вами разбираем какую-то ситуацию, связанную с вами, то тот факт, что нас с вами слышат в этот момент тысячи людей, очень помогает этим людям. Потому что, возможно, они никогда не позвонят, но услышать чужую историю зачастую бывает очень важно. Поэтому пишите, редакторы с вами свяжутся, и мы с вами это обсудим.

Ну, что же, вопрос, который пришел ко мне в смс. «Добрый день. Ольга, Казань. Этажом ниже живет сосед, уже дед, постоянно курит, чем меня бесит. Пробовала поговорить с ним. Говорит – хочу, курю, это моя лоджия. В своих передачах вы, так или иначе, повторяете мысль о любви к людям. Но как любить вот этого конкретного дедка, который просто отравляет мне жизнь своим непрекращающимся дымежом». Ух, слово-то какое – дымежом. Ну, в общем, короче, дымит. «Что посоветуете? Бог терпел и нам велел? Спасибо».

Ну, я думаю, что совет «бог терпел и нам велел», вы и без меня услышали не раз в своей жизни. Что же посоветую я. Смотрите, а ведь, если человек не соответствует вашему мнению, вашим ожиданиям, вашему видению о том, каким должен быть, например, идеальный сосед, ну, понятно, что этот сосед как раз-таки вам дан, для того чтобы вы внутри себя научились уважительно относиться. Любить его вам не за что, я понимаю, не можете вы его любить. Но уважать-то вы его можете.

И уважать, а что значит, уважать. В первую очередь, уважение определяется фактом давания другому человеку его врожденного права быть таким, каков он есть. Вот попробуйте дать ему это право курить на его собственной лоджии, как он говорит. И эта лоджия его место, его пространство. Но только, как только вы станете с ним говорить с уважением, вы увидите, что он по-другому вас услышит. А я вернусь к вам после рекламы и дам вам, безусловно, еще один совет.

Ну, что же, «Провокация», с вами я, ее ведущий Сергей Насибян, психолог, психотерапевт, путешественник, говорят и пишут обо мне, и иногда даже писатель. Вот в ближайшее время уже выходит книга, я знаю, что вы меня все время спрашиваете, когда, ну, вот она уже, я ее уже слышал сам в начитанном мною же формате в аудио, и в ближайшее время дорабатывается обложка, она уже скоро выйдет.

Ну, там я как бы описываю, по крайней мере, те, кто ее послушали, говорят о том, что я неплохо описал состояние психолога. Потому что, почему вообще человек становится психологом, как он бежит от своих собственных проблем, как он разбирается со своим психологом, какие у него переживания, какие у него чувства, какие у него у самого комплексы. Ну, в общем, так что скоро вот уже она будет доступна.

Вопрос, который был перед рекламой, про дедушку, который курит этажом ниже на своей лоджии. А девушка, которая соответственно живет над ним, очень раздражена и спрашивает у меня, предупреждая мою попытку дать ей совет «возлюбите ближнего своего».

Ну, что же, смотрите, это его балкон. Ну, факт же? Факт. Это его лоджия. Когда вы говорите, что это его лоджия, вы соответственно определяете границы этой лоджии. В этих границах он живет. Граница между вами и им, она рождает так называемый приграничный синдром, в результате которого обязательно формируется позиционность наших личностей. А как только возникает такая позиционность, то с этих позиций мы начинаем, в общем-то, воевать друг с другом.

Программа воинствования, программа войны вообще, в принципе, заложенная в психике человека, она очень легко вскрывается, и человек начинает воевать. И поэтому, когда вы говорите, что я с ним говорила, а он меня не слышал и ответил – мой лоджия, хочу, курю, ну, что же, он ответил правильно в том контексте, в котором вы с ним разговаривали.

А вы теперь попробуйте сделать, и все, у кого есть такие соседи, с которыми вы никак не можете наладить отношения, попробуйте сделать следующее. Давайте объявим сегодня международный день соседа. Вот великий международный праздник, международный день соседа. Что означает? В этот день надо пойти к соседу, с которым у тебя не очень самые лучшие отношения, и поздравить его с этим праздником, не используя алкоголя, конфет, цветов, подарков, игрушек, вообще ничего не используя, а, только создав такое настроение у этого человека, чтобы ему захотелось поздравить следующего соседа. Ну, я знаю, что это сложно, поверьте. Но вы попробуйте это сделать.

Просто только это изменит контекст вашего противостояния. Просто зайдите сегодня и поздравьте его с праздником. И не говорите с ним о курении, и оставьте его с этим праздником. Ну, и посмотрим, что будет дальше.

Ну, что же, а у нас есть звонок. Добрый вечер.

КСЕНИЯ: Здравствуйте, Сергей.

С.НАСИБЯН: Здравствуйте.

КСЕНИЯ: Меня зовут Ксения, мне 28 лет, я из города Санкт-Петербург.

С.НАСИБЯН: Очень приятно.

КСЕНИЯ: В общем, у меня такой вопрос. Я уже много лет пытаюсь найти какую-то, условно, творческую работу, в которой я бы могла как-то себя реализовать, чтобы мне было интересно работать, чтобы я с удовольствием ходила на работу. Но в итоге уже второй раз подряд я выбираю работу администратором, которая мне совершенно не интересна, и по темпераменту она мне не подходит. Я все время чувствую себя какой-то жертвой, все время страдаю на работе, мне тяжело.

И я никак не могу понять, это связано с тем, что мне так удобно выбрать вот эту работу, которая мне не подходит, и просто страдать. Или у меня какой-то есть внутренний блок и невозможность сделать выбор в пользу себя и пойти учиться, может быть, на что-то более мне интересное или попробовать через стажировку найти какую-то другую работу. Поэтому вот такой у меня вопрос.

С.НАСИБЯН: А мне интересно, почему вы связываете эти два обстоятельства союзом «или»? Ну, то есть вы говорите – это у меня такой блок, или мне вот так выгодно. Ну, почему «или»?

КСЕНИЯ: Или это, может быть, все вместе, да?

С.НАСИБЯН: Да, конечно. Во-первых, может быть одно вытекать из другого, может быть просто вместе параллельно. Поэтому я, в первую очередь, предлагаю вам убрать оттуда «или», и еще раз рассказать мне ситуацию, в которой вы оказались. Я запомнил, поверьте. Но я хочу, чтобы вы сейчас, не используя этого «или», попробовали мне просто рассказать. Итак, вы не можете на протяжении уже нескольких лет найти работу, так ведь?

КСЕНИЯ: Да, подходящую мне. То есть я работаю на той работе, которая мне не нравится, мне тяжело, мне не интересно. И при этом не получается как-то найти в себе силы, чтобы пойти учиться…

С.НАСИБЯН: Да, Ксень, смотрите, а что есть? Вот вы мне рассказываете, акцентируя внимание на том, чего нет. А что есть?

КСЕНИЯ: Ну, есть просто, условно, работа, которая мне не нравится.

С.НАСИБЯН: Есть неинтересная, нелюбимая работа.

КСЕНИЯ: Да, да. Ну, как бы деньги она мне приносит, да, но больше ничего.

С.НАСИБЯН: Есть ваш феноменальный талант устраиваться на не любимые работы.

КСЕНИЯ: Ну, да.

С.НАСИБЯН: Так, что еще у нас есть?

КСЕНИЯ: Ну, есть образование, по которому мне тоже не сильно хочется работать.

С.НАСИБЯН: А откуда у вас такое образование?

КСЕНИЯ: Ну, оно было получено, так сказать, чтобы было, в общем, без особой попытки выбрать что-то более интересное, просто вот так совпало.

С.НАСИБЯН: Ну, и я так понимаю, чтобы было, это было не столько нужно вам, сколько вашим родителям.

КСЕНИЯ: Ну, да, по факту, да. Ну, то есть вообще, в принципе, галочку поставила, чтобы было.

С.НАСИБЯН: А теперь давайте я предположу, что вы все-таки в тот момент, когда ваши родители выбирали для вас вуз по принципу «чтобы было», вы в этот момент хотели чего-то другого.

КСЕНИЯ: Ну, в целом, да, хотела.

С.НАСИБЯН: Вот давайте поговорим с вами, а чего вы хотели? Может быть, вы хотели ничего не делать, может, вы замуж хотели выйти и жить в центре города Парижа?

КСЕНИЯ: Нет, нет, я хотела учиться, но на другом факультете, на который я не смогла поступить.

С.НАСИБЯН: На каком?

КСЕНИЯ: Ну, это, на самом деле, если так углубиться, это была вторая попытка. Первая попытка как раз была именно по настоянию родителей, они меня отправили на юрфак, и сказали – учись. Я оттуда ушла, просидела год в непонятном состоянии, и снова пошла поступать.

Хотела на филологию, потому что у меня с языками всегда в школе было все хорошо, и я хотела что-то с иностранными языками. Но не поступила, потому что очень высокие баллы. И я решила, что все, я уже дальше больше ждать не могу, значит, я пойду туда, куда берут. А взяли меня на исторический факультет.

С.НАСИБЯН: Ужас. Не любя историю, изучать историю, мне кажется…

КСЕНИЯ: Нет, ну, я абсолютно к ней как бы нормально относилась, но мне не сильно интересно было.

С.НАСИБЯН: У меня есть одна знакомая, она по образованию преподаватель голландского языка. Мне просто интересно, кому. Но я знаю точно, что она сейчас работает, преподает голландский язык. Ну, вот, смотрите, давайте поговорим вот, о чем. Итак, вы стали историком, условно.

КСЕНИЯ: Да.

С.НАСИБЯН: Но при этом при всем как будто бы вы до сих пор не согласились с каким-то фактом, ну, например, с тем фактом, что вы не можете получить филологическое образование, например. Или, что вы не можете жить ту жизнь, которую вы хотите. И вот вам 28 лет, а вы, как маленький ребенок назло маме уши отмораживаете.

КСЕНИЯ: Ну, да.

С.НАСИБЯН: То есть вы как будто бы своей всей жизнью, смотрите, вы тратите свой талант на то, чтобы доказать, что раз не получилось так, как я хотела, то тогда я докажу вам, что все остальное вообще не имеет смысла. Ну, какой администратор для человека, который прекрасно разбирается и знает языки, человека, который закончил истфак, ну, какой администратор, вы о чем, Ксения?

КСЕНИЯ: Ну, да.

С.НАСИБЯН: Ну, это все равно, что пойти там, я не знаю, условно, при всем моем уважении ко всем профессиям, но пойти, я не знаю, копать траншеи, мести улицы. Зачем? Ведь, если вы изучали историю, если у вас хорошая база языковая, вы можете читать лекции, вы можете писать тексты, вы можете писать рецензии.

Ну, то есть там огромное количество аспектов, в которых вы могли бы, действительно, приложить не только вот этот вот странный талант находить нелюбимую работу, но и все ваши знания, которыми вы наделены. Но просто для этого нужно перестать вообще играть в эту игру про то, что кто-то в чем-то виноват, кто-то что-то сделал не так, кто-то не смог вам когда-то помочь. Вообще мы не знаем, как бы обстояли дела, если бы вы все-таки попали на филфак, ну, прямо, правда, не знаем.

КСЕНИЯ: Ну, кстати, да.

С.НАСИБЯН: Ну, конечно, не знаем. Преподавали бы голландский язык тоже сейчас где-нибудь. Но при этом при всем, то есть, смотрите, ну, у вас, правда, у вас прекрасно поставлена речь, у вас хорошее образование, и вы можете сегодня быть очень полезна огромному количеству людей, но просто вам нужно взять на себя за это ответственность, и понять, что вас никто кормить не должен. Вам нужно, вот имея то, что вы имеете, а вы, еще раз повторю, у вас есть прекрасные возможности и способности находить работу, но, правда, не ту, которая вам нужна. И вот из этого начать творить. И вот тут тогда вопрос, а что вы будете творить?

КСЕНИЯ: Да, вот это тот вопрос, он, конечно, да, ставит в тупик.

С.НАСИБЯН: Давайте, давайте.

КСЕНИЯ: Потому что вот это вот абстрактное творчество, которые, якобы, для меня, как центр работы должно быть, оно вот абсолютно нет никакой конкретики. То есть я даже не знаю, что для меня есть это творчество.

С.НАСИБЯН: Ну, просто хочется творчества.

КСЕНИЯ: Да, да. И абсолютно нет понимания, куда себя подать, где попробоваться, как-то так. И мне кажется, что это, как прикрытие какое-то… Ну, чтобы выбрать опять какую-то неинтересную работу, сказать – ну, вот, опять у меня нет творчества.

С.НАСИБЯН: Да. Но только теперь мы с вами точно знаем, что вас никто, на самом деле, не держит. Хотите заниматься творчеством – занимайтесь. Вам никто не может этого запретить, так же, как никто не может вам этого разрешить.

Вы знаете, у меня в ближайшее время, ну, меня пригласили на фестиваль в Рузе выступить перед певцами, музыкантами, художниками, в общем, какой-то творческий фестиваль большой, и вот меня пригласили. Я им буду читать лекцию, где я расскажу о том, что, на мой взгляд, вообще, в принципе, стремление к творчеству это способ выражения такой, знаете, невыносимой любви к творцу и к создателю. Потому что, ну, вот, если предположить, я честно вам скажу, что я человек неверующий, но я изучаю и люблю изучать религии, много лет уже это делаю, и поэтому сама идея некоего создателя, она просто очень красивая. Для меня вот она как раз-таки такая очень драматичная, очень красивая, про нее можно снимать кино, писать книги, стихи и так далее.

Ну, так вот и, если вообще, я не знаю, как материалист можно рассуждать о том, что, ну, есть какая-то причина всего того творения, в котором мы сегодня находимся, называем это своим миром. Так вот та любовь, которую мы способны испытывать к этому миру, она и является главной энергией, для того чтобы творить. Но только надо любить этот мир, его не надо переделывать своим творчеством.

И вот, если этот мир любить, тот, в котором вы живете, вам всего 28 лет, это прекрасный возраст, вы в прекрасном городе живете и так далее. Но вот, если предположить, что вы любите все то, что вас окружает, то каким инструментом, через какие действия вы бы это, ну, давайте так, описывали, восхваляли бы? Вот как? Музыка, что это, драма, что это, стихи, проза, я не знаю?

КСЕНИЯ: Это фотография.

С.НАСИБЯН: Фотография.

КСЕНИЯ: Потому что я увлекаюсь фотографией. И вот самое, все свои чувства и эмоции к окружающему миру я через фотографии передаю.

С.НАСИБЯН: Смотрите, нам сейчас надо будет прерваться на пару минут, Ксения, но вы не кладите трубку, мне было бы интересно продолжить с вами.

КСЕНИЯ: Хорошо, спасибо.

С.НАСИБЯН: Давайте, чуть позже к вам вернусь. Ну, что же, у нас, действительно, это очень важный такой аспект внутри каждого из нас, потому что требование к творению, это требование к сотворению. Потому что нас кто-то создал – родители, бог, как хотите. Но мы хотим оставить свою лепту в этом мире. И, конечно же, нам необходимо это творчество.

Я уверен, что творчеством можем заниматься и слесарь, и сантехник, и уборщик, и психолог, кто угодно. Но мы скоро поговорим с вами об этом, как это будет.

Ну, что же, продолжим. Ксения, вы здесь?

КСЕНИЯ: Да, да, я здесь.

С.НАСИБЯН: Отлично. Вот смотрите, почему я попросил вас остаться. Попробуйте сделать такое упражнение, в психоанализе, именно в психоанализе организации есть такой подход. Вот вы попробуйте свою нелюбимую работу там, где вы находитесь на работе, сфотографировать. Ну, вот, я не знаю, вы сидите, как администратор за стойкой какой-нибудь, но у вас совершенно фантастически художественный холодильник стоит напротив в левом углу, предположим.

Вот попробуйте так поснимать свою работу, чтобы передать людям, не знающим о ней, красоту того места, в котором вы находитесь, и красоту той деятельности, в которой вы. Может быть, там какие-то красивые люди, может быть, там, я не хочу, даже специально не спрашиваю вас, где вы работаете, потому что не хочу об этом знать. А вот вы попробуйте, как, если бы вы говорили бы с другим человеком, показывая ему эти фотографии, о том, насколько красиво то место, где вы находитесь, где вам посчастливилось работать. Попробуйте сделать такую штуку.

КСЕНИЯ: Ну, в целом, да, да.

С.НАСИБЯН: И вы увидите, как это поменяет ваше отношение. Ну, и, конечно же, вы, еще раз повторю, достаточно взрослая. Часто взрослые люди не могут начать творить только по одной причине, потому что им как будто бы нужно чье-то разрешение. Никто вам не может уже этого разрешить.

КСЕНИЯ: Да.

С.НАСИБЯН: Так что сделайте это упражнение, и, если что, пишите, звоните.

КСЕНИЯ: Хорошо, спасибо вам большое.

С.НАСИБЯН: Спасибо. До свидания.

Ну, что же, мы продолжаем «Провокацию», и, конечно, следующий звонок у нас будет уже в начале следующего часа. Ну, а вы, дорогие друзья, звоните нам в прямой эфир.

И вот пишет мне, сейчас пишет мне девушка, мне пишет девушка, это хорошо. Светлана: «Сергей, добрый день. Спасибо за интересный вариант решения разных вопросов. Мне тоже у соседей по улице не радует поведение их собаки. Она может часами лаять, скулить, скрестись и днем, и ночью, она совсем не слушается хозяев, и такие собаки у них постоянно.

Мы не конфликтуем, стараемся просто не обращать на это внимания, как на погоду, например, она же не подчиняется нашим желаниям. Ну, что же, у этих людей такие собаки, это данность. Порадуемся, что они хотя бы не бухают, соседи, не собаки. Нужно жить по принципу Поллианны из одноименной книги, находить в любой ситуации, чему можно порадоваться».

Ну, здесь вы точно можете порадоваться, что у вас есть слух, и вы слышите, что лают собаки. Потому что глухой человек этого бы не слышал.

«Здравствуйте, Сергей. Ситуация такова. Супруги в длительном браке, стали проявляться физиологическая разница и состояние здоровья супругов. В связи с этим мужчине, который оказался в ситуации, когда супруга не может удовлетворять свою сексуальную энергию, приходится реализовывать это с другой женщиной. Как избавиться от угрызения совести? И возможно ли это вообще?»

Те люди, которые изменяют, знают, что поступают плохо. И поступают они плохо только по причине того, что им плохо, а не потому, что они плохие. Вы должны просто понять одну простую вещь. Это ваша совесть, и вам с ней жить. Грызет она вас или не грызет она вас, я же не знаю, вам никто не даст этого прощения, вам никто не даст этой индульгенции. Вы выбрали, вы приняли такое решение, но вы остаетесь со своей супругой. Ну, что же, значит, так у вас, я не священник, для того чтобы вас судить.

Могу только сказать одно. Если вы к этому относитесь так технически, ну, так и относитесь к этому так.

Добрый вечер, это «Маяк», это «Провокация», и с вами я, ее ведущий Сергей Насибян. Как уже мы здесь часто шутим, психолог, которого вы заслужили. Другого нет, поэтому только такой.

Ну, что же, у нас есть звонок. Добрый вечер.

АЛЕКСАНДРА: Добрый вечер. Меня зовут Александра. И я вам звоню по такой проблеме, которая у меня недавно возникла. Связана она с тем, что периодически у меня случаются такие депрессивные и апатичные состояния, в которых я постоянно думаю о собственной смерти. К сожалению, я не могу избежать этих состояний никак и всегда боюсь, что они скоро наступят.

С.НАСИБЯН: Ну, давайте разделим, Александра, сначала. Вы, когда говорите, что вы думаете о собственной смерти, вы как бы в этот момент осознаете смертность собственную? Или, когда вы мне говорите о собственной смерти, вы хотите мне сказать о суицидальных мыслях?

АЛЕКСАНДРА: О суицидальных мыслях.

С.НАСИБЯН: Суицидальных мыслях, это разные вещи.

АЛЕКСАНДРА: И вот мой вопрос заключается в том, а существует ли какой-то способ это перебороть или хотя бы сделать так, чтобы я не боялась, что у всех такое бывает, ничего в этом страшного нет.

С.НАСИБЯН: Сто процентов людей хотя бы раз в жизни, но точно думают о таких вещах. Безусловно, такое бывает, и такое бывает у всех. Но здесь, скорее, вопрос, а что с этим делать. Ведь давайте посмотрим, откуда вообще возникает идея депрессии, Александра? Ну, вот это состояние, то, что вы называете депрессивным, где вы его, так сказать, ловите, и как оно выглядит?

АЛЕКСАНДРА: Ну, обычно по-разному всегда бывает. Иногда на взлете каком-то, допустим, у меня все-все получается, и потом резко почему-то я пребываю вот в этом состоянии. Когда ничего не делаю, я лежу и постоянно думаю, что вот, не заслужила.

С.НАСИБЯН: Чего не заслужили?

АЛЕКСАНДРА: Ну, допустим, того, что я достигла за какой-то короткий промежуток времени, и вот потом меня настигает депрессия какая-то, я не знаю.

С.НАСИБЯН: А как вот вы понимаете, заслужила или нет?

АЛЕКСАНДРА: Не знаю, наверное, основываюсь на каком-то одобрении со стороны. И, скорее всего, когда я его не получаю, то соответственно возникают такие мысли.

С.НАСИБЯН: А вот это со стороны одобрение, это чье одобрение так важно? Есть какие-то люди?

АЛЕКСАНДРА: Ну, близких людей, наверное, в первую очередь.

С.НАСИБЯН: А как они должны вас одобрить? Вот, если бы я был бы вашим близким человеком, то, как я должен был бы выразить вам свое одобрение? Молодец, Александра, какая ты умная, красивая, так?

АЛЕКСАНДРА: Ну, не совсем.

С.НАСИБЯН: А как?

АЛЕКСАНДРА: Ну, не знаю, наверное, Саша, ты права, потому что как-то «молодец» никак не влияет на то, одобряю ли я после одобрения моих близких, сама себя.

С.НАСИБЯН: Судя по голосу, вы достаточно молоды, Александра, да?

АЛЕКСАНДРА: Да.

С.НАСИБЯН: И вас, прямо сейчас вы проговорились, что ключевая, скажем так, ключевая тревога, в которой вы находитесь, и с которой вы оказываетесь в депрессии, заключается в том, что вы, действительно, не можете знать, правы вы или нет в своих выборах, в своих решениях, в своих действиях. Вы ищете человека как будто бы, который точно знает, как правильно жить.

АЛЕКСАНДРА: Да.

С.НАСИБЯН: Таких людей нет. Вот просто нет.

АЛЕКСАНДРА: И чего тогда делать?

С.НАСИБЯН: Ничего, Саш, просто жить. Представляете? А в этом-то и смысл. В этом и смысл, что каждый проживает свою жизнь, но в определенный момент мы должны, ну, это вам должны были тоже сказать, мне тоже, поверьте, этого не сказали, я не знаю, в 20 лет, и когда я страдал и мучился от того, что, блин, да что же ни сделаешь, все не то, все не так, да как же быть-то. Никто, к сожалению, мне тогда не сказал, что, на самом-то деле, ну, нет правильных ответов, нет правильного способа жизни. Его просто не существует.

АЛЕКСАНДРА: Поняла.

С.НАСИБЯН: Вообще вся идея этого мира, этого существования заключается исключительно в том, что каждый из нас проживет ее своим опытом. Знаете, когда вам было, ну, скажем, 7, вы пошли в школу.

АЛЕКСАНДРА: Ну, да.

С.НАСИБЯН: Когда вы пошли в школу, вас начали, ну, школа, вы же понимаете, да, вы ходили в школу, какая-то там средняя школа, правда. На школе висела табличка, чаще всего бордовая или синяя, на ней было написано «Образовательное учреждение номер такой-то города такого-то».

АЛЕКСАНДРА: Конечно.

С.НАСИБЯН: Вот обратите внимание на это словосочетание. Это учреждение, в котором вас образовывали. То есть из вас надо было создать некий образ, соответствующий, ну, я бы сказал бы, если бы я говорил о своей молодости, соответствующий высокому званию комсомольца, пионера, октябренка и так далее. Сейчас, ну, я не знаю, как-то по-другому все называется.

Но любое, абсолютно любое общество в образование вкладывает еще воспитательную часть, и как бы из нас в школе делают людей. Как будто бы до этого мы туда заходим такие, знаете, полуфабрикаты. И вот там образование все, оно строится по принципу, и мы же дети, когда мы учимся в школе, мы же все время пытаемся эту систему обмануть. Помните, да, себя в школе?

АЛЕКСАНДРА: Да, да.

С.НАСИБЯН: И в итоге, когда мы ее пытаемся обмануть, мы все абсолютно, мы, к сожалению, попадаемся на ловушку под названием «зазубрить, сдать, забыть». Нам кажется, что, если мы умудряемся зазубрить, сдать, забыть, то мы обманули не только учителя, но и вообще всю систему, в целом. И в итоге мы получаем огромное количество информации в течение 11 лет в школе, использовать которую вы по жизни будете, ну, максимум, процентов 15-20. Уже, я думаю, с этим столкнулись.

АЛЕКСАНДРА: Да.

С.НАСИБЯН: Но в этой школе система, для того чтобы таким образом вас обучать, она строилась по принципу, что вы должны были делать так, как вам говорят. Вам никто не позволял вместо закона Ньютона придумать закон Александры, правда?

АЛЕКСАНДРА: Правда.

С.НАСИБЯН: Вместо закона Архимеда вас же не клали в ванну и не говорили – ну, давай, давай, вот пойми, ну. И вы не кричали – эврика. Вы просто учили законы, учили формулы, учили произведения и учили выводить из них правильные выводы. Так ведь?

АЛЕКСАНДРА: Так.

С.НАСИБЯН: Да, конечно. И вот в этот момент у вас абсолютно отбили желание, так же, как и у меня, и у всех остальных отбили желание гипотетического опыта. То есть собственного опыта, который мы получаем в результате неправильных шагов, неправильных действий, но собственного опыта. И вот, почему вам сейчас в вашем молодом возрасте, юном практически возрасте, кажется, как будто бы вы, закончив эту школу, так и не поняли, как правильно. А, потому что там никто, там просто надо дожить до конца. Там просто надо дожить.

Вот вы дожили, вас выпустили в мир, вы взрослый человек. Но с вами, никто вам не дал методички, как правильно жить, как правильно строить отношения, как правильно искать работу, как правильно реализовывать себя. А вокруг куча всяких, я не знаю, кричащих плакатов, социальных сетей, которые рассказывают о каких-то там, я не знаю, супер успехах, еще чего-то, еще чего-то. Но это все абсолютное вранье, потому что единственная жизнь, которая является реальной, это то, что чувствуете вы здесь и сейчас.

И вот, если вы чувствуете тревогу, Саш, так вот вы ее и чувствуйте, тогда не будет никакой депрессии, не будет никаких суицидальных мыслей. Потому что тревога сделает вас очень осознанной.

АЛЕКСАНДРА: Я поняла.

С.НАСИБЯН: И не бойтесь совершать ошибки.

АЛЕКСАНДРА: Спасибо.

С.НАСИБЯН: Спасибо вам. До свидания.

АЛЕКСАНДРА: До свидания.

С.НАСИБЯН: Ну, правда, если бы кто-нибудь мне в 20 лет сказал бы подобное, ну, кто-нибудь бы мне сказал в 20 лет подобное, что, Сережа, никто вообще не знает, как правильно жить, никто, ни один человек, ни священник, ни педагог, ни профессор, никто не знает, как правильно жить. Жизнь будет складываться только из того, что ты чувствуешь.

Ну, мы продолжаем, у нас еще один звонок, насколько я понимаю. Добрый вечер. Нет, а, ждем звонок, мы ждем звонок. А пока я могу ответить на вопрос.

«Здравствуйте. Дайте, пожалуйста, рекомендацию, как мне более правильно общаться с психопатами в классическом понимании этого слова. Дело в том, что обычно специалисты предлагают сохранять спокойствие и проявлять гибкость. Но у меня другой подход. Несколько раз в жизни я сталкивался с такими людьми. Мой опыт подсказывает, что нужно вести себя с ними прямо наоборот. Ибо психопат может с уважением и с вниманием относиться только к другому такому же, извиняюсь, психу.

И вот я, добрый и мягкий человек, при необходимости общения с таким человеком или с такой, чуть что, начинаю ничуть не тише орать, стучать кулаком по столу, нести безумный бред и, безусловно, в любой момент готов к нападению, драке со стороны собеседника. Такое актерство мне пока удавалось, такой подход приносил успех. Но я понимаю, что я все равно проигравший. Психопат забудет конфликт через пять минут, а я долго прихожу в себя. Как же-таки я должен вести себя при необходимости такого общения?»

Какой интересный вопрос Андрей из Владимира задает мне. При этом при всем у него же тоже есть уже ответ, у него даже есть достаточно эффективный способ уже. Но, вы знаете, Андрей, что я вам хочу сказать, вот из своей, так сказать, деятельности и из своей истории общения с психопатами, как вы выражаетесь, я могу сказать одну интересную штуку.

Психопаты не могут терпеть быть идиотами. Вот они не могут быть дураками и все. Поэтому вы можете не агрессировать в ответ, а просто попробуйте найти такой способ, при котором человек, если он на вас, не знаю, кричит, я уж не знаю, что вы описываете в качестве психопатии, кричит, истерит, агрессирует, вы попробуйте сделать так, чтобы человек сам понял, насколько глупо его поведение. И вы увидите, как они будут меняться. Это не вылечит этого психопата, безусловно, но у вас точно будет забирать меньше энергии, чем забирает тот способ, который вы придумали.

Итак, у нас звонок. Добрый вечер.

НЕЛЛИ ПАВЛОВНА: Добрый вечер, здравствуйте, Сергей. Меня зовут Нелли Павловна.

С.НАСИБЯН: Здравствуйте, Нелли Павловна.

НЕЛЛИ ПАВЛОВНА: Я хотела к вам, значит, первое, вот по поводу той девушки, которая у вас выступала, что она не может себя найти в жизни после исторического факультета. Я хотела, я сама закончила МГУ исторический факультет. И, в общем, так сложилось, что я закончила кафедру новой и новейшей истории, именно по специальности не могла найти работу.

Я пошла работать в архив. Я ей посоветую, там, где она живет, обратиться. Хоть думают, архив это скучно, архив это замечательно, вы знаете. И на меня в свое время подействовал, знаете, был такой Классон, который был один из авторов ГОЭЛРО. Вот его сын приходил к нам в архив, и он сказал – в любой работе примерно, даже в научной, есть 90 процентов неинтересного. Потому что каждый день все повторяется. Надо найти 10-15 процентов интереса в любой работе.

И вот я с этим лозунгом я прошла по жизни, нашла себя. Вы знаете, я стала как бы архивистом и заслуженным человеком, даже мне награду дали, орден. И, вы знаете, сейчас внимание есть.

Но у меня другой вопрос по поводу себя. Я сейчас, человек с активной такой позицией всю жизнь прожила, мне уже за 80 лет, и, понимаете, а сейчас наступил период болезней, с одной стороны. А, с другой, понимаете, мало, кому ты нужна. Вы понимаете, в том плане, что у всех своя жизнь, и у внуков, и у сына, и так далее. Мужа нет уже в живых. И, вы знаете, как вот после такой активной жизни, прожив почти, ну, до 70 лет я жила, можно сказать, такой активной жизнью, наступил период, когда старость и одиночество, понимаете. И плюс еще, сейчас вот так случилось, у меня очень сильное заболевание, и сердце, и сейчас сломала себе еще плечо. Вы знаете, просто, как вот совместить эти два процесса после той активной жизненной позиции? Вот у меня такой вопрос.

С.НАСИБЯН: Ну, давайте так, Нелли Павловна, нельзя же совместить несовместимое, правда. И есть так называемые этапы. И на этапах, которые мы проходим в жизни, мы каждый раз будем сталкиваться с кризисом. И это всегда будет кризис смыслов, всегда.

А кризис смысла означает, что та деятельность, которую мы способны производить в данном конкретном возрасте, она как бы, как только она лишается смысла, она становится просто каким-то действием, и это начинает нас удручать. Ну, вот смотрите, до 70 вы были в активной позиции. Но теперь, вот сейчас 80.

НЕЛЛИ ПАВЛОВНА: Да, я ушла с работы, сейчас 83 мне.

С.НАСИБЯН: 83, у вас прекрасный голос, замечательный ум. Давайте так, что вы можете делать сегодня, для того чтобы быть полезной самой себе?

НЕЛЛИ ПАВЛОВНА: Вы знаете, вот сейчас, так как у меня беспомощность наступила в связи с этим, я раньше там, в «долголетие», ну, как-то я вообще такой активный человек. А сейчас я пассивна, и, понимаете, вот эти недуги, и я просто не знаю, я себе места не нахожу, что мне делать.

С.НАСИБЯН: Ну, подождите, вы сейчас, я так понимаю, сломано плечо, и вы не можете двигать рукой, например, так ведь?

НЕЛЛИ ПАВЛОВНА: Да.

С.НАСИБЯН: Что-то еще вас сейчас беспокоит?

НЕЛЛИ ПАВЛОВНА: Ну, сердце у меня.

С.НАСИБЯН: Сердце. Ну, хорошо, ваше сердце не дает вам возможности, что, гулять, ходить? Или вы можете ходить?

НЕЛЛИ ПАВЛОВНА: Нет, я гуляла, но сейчас приземлилась так неудачно, что сейчас я боюсь выйти. Ну, я что-то делаю, понимаете, я все время занимаюсь. Но вот как мне после той активности вести вот этот пассивный образ жизни, и как бы, ну, перестроить себя, что ты, ну, как-то иногда себя чувствуешь уже, как списанный, понимаете, человек. Ну, то есть, нет того внимания, потому что я уже ушла с работы.

С.НАСИБЯН: Конечно.

НЕЛЛИ ПАВЛОВНА: Хотя сегодня я разговаривала, так они мне говорят – давайте мы к вам будем ходить, мы вам все поможем. Я говорю – ну, что вы, что вы, зачем. Вы понимаете.

С.НАСИБЯН: Вот, в первую очередь, может быть, не стоит отказываться от помощи других людей, как думаете?

НЕЛЛИ ПАВЛОВНА: Ну, не знаю.

С.НАСИБЯН: Почему вы отказались?

НЕЛЛИ ПАВЛОВНА: Ну, потому что я далеко живу, а они далеко работают.

С.НАСИБЯН: Ну, и что? Ну, они же спрашивают, нет, подождите…

НЕЛЛИ ПАВЛОВНА: Ну, что же людей…

С.НАСИБЯН: Нет, нет, Нелли Павловна, чего это вдруг? Ну, люди хотят к вам приехать, у них есть желание оказать вам какую-то услугу, у них есть желание проявить о вас заботу, почему вы отказываете им? Я не говорю «отказываетесь», вы им отказываете.

НЕЛЛИ ПАВЛОВНА: Ну, потому что, понимаете, вся жизнь прошла, я из тех, что не люблю брать, а люблю отдавать, вот так…

С.НАСИБЯН: Ну, было время разбрасывать камни, Нелли Павловна.

НЕЛЛИ ПАВЛОВНА: Да.

С.НАСИБЯН: А теперь время собирать камни.

НЕЛЛИ ПАВЛОВНА: Может быть.

С.НАСИБЯН: Конечно. Время собирать камни и время дать возможность этим людям оказать вам и их благодарность, их уважение, их заботу.

НЕЛЛИ ПАВЛОВНА: Ой, может быть.

С.НАСИБЯН: Это не может быть, это абсолютно точно.

НЕЛЛИ ПАВЛОВНА: Ну, понимаете, впереди, как вот женщина выступала, о смерти что-то говорила, у меня это тоже не за горами, понимаете. Я самой смерти не боюсь, но я боюсь быть обузой, вот, что я боюсь.

С.НАСИБЯН: Ну, конечно, мы все этого боимся, я понимаю прекрасно. Но, более того, мы же с вами точно знаем, что смерть, она еще и внезапна, ну, в смысле, мне 50, вам 83, никто не знает, кто раньше уйдет.

НЕЛЛИ ПАВЛОВНА: Нет, ну, если она внезапна, я только «за».

С.НАСИБЯН: Я понимаю.

НЕЛЛИ ПАВЛОВНА: Понятно, понятно.

С.НАСИБЯН: Но смотрите, вы сейчас, может быть, очень сильно удивитесь, Нелли Павловна, то, чему я скажу. Но смерть определяется отсутствием дыхания, правда же? Ну, то есть вот, если у человека нет дыхания, у тела, значит, он умер.

НЕЛЛИ ПАВЛОВНА: Да, да.

С.НАСИБЯН: А дыхание есть. И вы удивитесь, как многое внутри вас может, скажем так, давайте так, как многое внутри вас связано с дыханием. Попробуйте, правда, вот честно вам говорю, тем более что вы занимались долголетием активным и так далее, попробуйте заниматься дыхательными практиками, любыми дыхательными гимнастиками. Вы же можете дышать, правда? Для этого не надо даже никуда ходить.

НЕЛЛИ ПАВЛОВНА: Да, да.

С.НАСИБЯН: Но наша психика, она напрямую связана с нашим дыханием. И поэтому до тех пор, пока мы дышим, нам есть, чем развлекаться.

НЕЛЛИ ПАВЛОВНА: Хорошо.

С.НАСИБЯН: И не запрещайте людям вас любить, не запрещайте людям о вас заботиться. Принимайте все, что приходит, вы заслужили.

НЕЛЛИ ПАВЛОВНА: Вы понимаете, я живу в доме, где мне соседи так внимательны очень, понимаете, я очень им благодарна.

С.НАСИБЯН: Вот и прекрасно, вот и наслаждайтесь этим.

НЕЛЛИ ПАВЛОВНА: Вы понимаете.

С.НАСИБЯН: Конечно, понимаю.

НЕЛЛИ ПАВЛОВНА: Ну, понимаю. Спасибо. Ну, очень трудный период, понимаете, в чем дело. Было раньше легче жить, чем сейчас.

С.НАСИБЯН: Это потому что раньше, знаете, в Тибете говорят – раньше зеркала были красивее, Нелли Павловна, потому что мы были красивые.

НЕЛЛИ ПАВЛОВНА: Да, это точно.

С.НАСИБЯН: Хорошо, здоровья вам. Не переживайте, до свидания.

НЕЛЛИ ПАВЛОВНА: И вам тоже, спасибо большое. Я очень с интересом слушаю ваши передачи.

С.НАСИБЯН: Спасибо.

НЕЛЛИ ПАВЛОВНА: Спасибо. До свидания.

С.НАСИБЯН: Ну, что же, мы вернемся буквально через несколько минут после новостей и рекламы.

Мы с вами продолжаем нашу передачу, мы продолжаем разбираться в тех обстоятельствах, в которых вы оказались. Ну, а я со своей стороны, конечно, стараюсь помочь вам просто увидеть немного другой взгляд, что ли, под другим углом посмотреть на нее. Ну, и я всегда рад и счастлив, когда мне это удается.

Итак, вопрос: «Здравствуйте, Сергей. В одной из своих соцсетей вы написали топ-3 вуза по психологии Высшая школа экономики, МГУ, МИП, Московский институт психоанализа. Я детально изучила каждый. И вот вопрос. Человеку, желающему полностью уйти в психологию, не имея при этом никакого опыта работы в данной сфере, с чего все-таки начать? Я 10 лет проработала на госслужбе, сейчас в продажах. Решила основательно уйти в психологию, получить качественные знания. Но встал вопрос, с чего-таки начать? Хочется узнать у профессионала».

Ну, во-первых, раз рекомендовал, то, наверное, стоит начать с того, что выбрать для себя вуз, поступить туда, ну, и соответственно найти себе научного руководителя, который вас будет вести, что называется, в дебрях науки «психология».

А, если вы говорите про психологию, как способ вашего заработка, как ремесло, то здесь надо понимать, что, чем больше у вас будет часов собственной терапии и интервизий, и супервизий, то тем проще вам будет работать с людьми. Ну, и честно вам могу сказать, что посещайте как можно больше разных совершенно тренингов, которые проводят ваши коллеги, наши с вами коллеги, потому что на тренингах вы откроете для себя огромное количество прикладной психологии.

«Здравствуйте. Подскажите имя психолога, который сейчас в эфире». Подскажу, я Сергей Насибян, только что, в общем-то, подсказывал его. Сергей Насибян, психолог, которого вы заслужили, как мы здесь любим говорить.

Ну, что же, а у нас есть звонок. Добрый вечер.

ЮЛИЯ: Добрый вечер.

С.НАСИБЯН: Здравствуйте.

ЮЛИЯ: Это Сергей Борисович, да?

С.НАСИБЯН: Ну, можно и так, а можно просто Сергей.

ЮЛИЯ: Ага, хорошо. Вот я хочу, я недавно открыла вас для себя, и хочу выразить вам свое восхищение вами.

С.НАСИБЯН: Спасибо большое.

ЮЛИЯ: Спасибо вам за вашу мудрость, знания.

С.НАСИБЯН: А как вас зовут?

ЮЛИЯ: Меня Юлия зовут.

С.НАСИБЯН: Очень приятно, Юлия, спасибо.

ЮЛИЯ: Вот у меня в последнее время, как бывает (неразборчиво), не могу найти ответ. Как объяснить ребенку, мальчику 10 лет, не травмируя его психику, кто его отец, и почему его он не воспитывает. Так как он, вне брака я его родила, как бы (неразборчиво).

С.НАСИБЯН: А он спрашивает, вас, Юль?

ЮЛИЯ: Вот, вы знаете, он уже 10 лет, сначала он, естественно, не знал, старший брат был рядом. Сейчас старший брат уехал, вырос. А сейчас он стал уже какие-то намеки…

С.НАСИБЯН: Ну, подождите, какие намеки, Юль, вот скажите?

ЮЛИЯ: Ну, вот он мне говорит – вот у друга там, батя то-то сделал, а у другого, он почему-то батей называет, не отец, не папа, а батей.

С.НАСИБЯН: Ну, судя по вашему акценту, вы с юга России, там, мне кажется, батей так всегда и называли, нет?

ЮЛИЯ: Да, да, я с Ростова.

С.НАСИБЯН: С Ростова, очень приятно.

ЮЛИЯ: И я так понимаю, он делает намеки, но сам побаивается еще прямого вопроса. Я уже чувствую, что скоро он этот задаст вопрос.

С.НАСИБЯН: Смотрите, Юль, давайте разделим его любопытство и ваше чувство вины. Есть у меня подозрение, что он просто вам рассказывает про то, что делают бати других пацанов, а вот вы в этом можете улавливать какое-то свое собственное чувство. Вот давайте разделим, вернемся к вашему сыну. А вас хочу спросить, а у вас есть какая-то вина по отношению к вашему ребенку о том, что его отец с ним не общается?

ЮЛИЯ: Ну, с отцом я-то более-менее общаюсь, такие отношения, он алименты присылает.

С.НАСИБЯН: Нет, нет, я еще раз задам вопрос. У вас есть какая-то вина по отношению к вашему сыну из-за того, что его биологический отец с ним не общается?

ЮЛИЯ: Да, есть, конечно, я как бы, во-первых…

С.НАСИБЯН: А в чем вы виноваты?

ЮЛИЯ: Ну, я то, что родила как бы, не дав ребенку полноценной семьи, это раз.

С.НАСИБЯН: Ну, подождите, вы на секундочку задумайтесь, Юль, вы жизнь подарили. Вы чего, вы о чем вообще там? Какой, на фиг, полноценной семьи?

ЮЛИЯ: Ну, хорошо. То, что я даже не создала семью с другим мужчиной, который мог бы его усыновить, стать другом.

С.НАСИБЯН: Смотрите, это вы не создали, вы этого не сделали. Но почему вы виноваты-то в этом?

ЮЛИЯ: Ну, что он растет в неполной семье.

С.НАСИБЯН: Ну, и что? Ну, вот смотрите, и вот здесь как раз-таки вопрос заключается в том, что вам бы проработать свое чувство вины, Юль, а не думать о том, как объяснить вашему сыну, кто его отец, условно говоря. Это первое. Давайте так, вы с его отцом договорились, что ребенок не знает, кто его отец, правильно я понимаю?

ЮЛИЯ: Да, он не хочет. Я ему говорю – ты должен познакомиться, ну, там раньше, как-то полтора года я его пускала к себе этого отца, думала, он привыкнет к нему как-то, потому что это его единственный сын.

С.НАСИБЯН: Он не хочет.

ЮЛИЯ: Да, не хочет. Он со мной отношения, якобы, он бы не против, а с сыном он не хочет.

С.НАСИБЯН: Ну, давайте еще раз, он взрослый мужчина, и вы договорились, ну, не хочет – не хочет, это на его совести, правда? Он выполняет какую-то функцию с точки зрения алиментов, он это делает, а не хочет он знакомиться, не хочет он никаких отношений, так?

ЮЛИЯ: Да, да, так.

С.НАСИБЯН: Отлично. Вот вы два взрослых человека так договорились. Это первое.

Второе. Понимаете, смотрите, ведь вы своему сыну не можете сказать, что твой папа вот живет на такой-то улице, просто он дурак, и не хочет с тобой общаться. Не имеете права этого делать, потому что вот там вы его травмируете.

ЮЛИЯ: Да.

С.НАСИБЯН: Но точно можете ему рассказать историю красивой любви, правда же?

ЮЛИЯ: Ну, хорошо, я расскажу, как мы любили друг друга.

С.НАСИБЯН: И все.

ЮЛИЯ: И что?

С.НАСИБЯН: И все, Юль, и все.

ЮЛИЯ: А где он? Он живой, не живой.

С.НАСИБЯН: А я не знаю. Смотрите, я встретила мужчину, он был небесно красив. Естественно, описываете своего сына, как вот выглядит перед вами ваш сын. У него были вот глаза, если у сына голубые, значит, у того были голубые, брови, вот, если у него густые, значит, у того были густые, волосы, если у него, условно, светлые, у того тоже были светлые. Сильный, такой же, вот просто описывайте своего сына и рассказывайте про то, как вы были влюблены в этого мужчину. Но нам не суждено было быть вместе. И я счастлива, что он подарил мне тебя. И все. И не надо ничего рассказывать.

И не будет у вашего ребенка никаких идей относительно того, что у Вани есть папа, у Миши есть папа, а у меня нет. Потому что он будет знать, что он результат этой любви, любви своей матери с каким-то мужчиной, звездным мужчиной. Вот, что надо говорить. Надо рассказывать здесь о себе, Юль, вот, что важно, о том, что вы проживали и переживали в тот момент, когда принимали решение беременеть, когда принимали решение рожать. Чтобы ребенок не перенимал ваше чувство вины на себя, что он стал обузой для мамы, что он там, не знаю, ошибка молодости маминой. Нет, этот ребенок – это плод большой-большой, великой любви его матери к его отцу. Да, отца он не видел. Ничего страшного в этом нет.

ЮЛИЯ: Ну, хорошо. А, если он спросит, а ты, знаешь ли его, где он сейчас, я все-таки же как бы, ну, мы не общаемся, но мы иногда раз в год он звонит, спрашивает, если нужна помощь. Я как ребенку должна ответить? Нет, я не знаю, где он?

С.НАСИБЯН: Если этот мужчина не хочет общаться с ребенком, то лучше говорить, что вы его не знаете, вот честно скажу. Я понимаю, что я сейчас даю рекомендацию врать, а я против, конечно, вранья в любых отношениях, но в 10 лет ребенку еще этого знать не надо.

ЮЛИЯ: А когда он уже будет взрослым…

С.НАСИБЯН: Когда он будет взрослый, он сам разберется, поверьте. Когда он будет взрослый, он разберется сам. Он с чем-то столкнется, что-то узнает, возможно, его отец как-то поменяет это решение и захочет с ним общаться, не важно.

ЮЛИЯ: И тут вскроется, что…

С.НАСИБЯН: Да, возможно, вскроется.

ЮЛИЯ: А ребенок не обвинит ли потом в обмане…

С.НАСИБЯН: Это уже будет не ребенок.

ЮЛИЯ: Что я его обманывала, оказывается, вот я ему недоговаривала, вот этого я боюсь.

С.НАСИБЯН: Я не знаю, как будет, правда, Юль. Я не знаю. Я точно могу сказать, что то, что сейчас ребенок может пережить и чего он сейчас не может пережить. Когда он уже будет взрослым мужчиной, мы же не знаем, когда это вскроется, возможно, его папа через три, на третий год, вот ему будет 12, он придет к нему в школу и скажет – здравствуй, сынок, я твой папа. Такое тоже может же быть, правда, вы же это не контролируете и не сможете контролировать.

ЮЛИЯ: Ну, да.

С.НАСИБЯН: Вы договорились с этим взрослым мужчиной, вот надо так договариваться, надо держать договоренность. И все.

ЮЛИЯ: Хорошо.

С.НАСИБЯН: Ребенка сейчас никак не волнует, платит папа алименты, не платит папа алименты.

ЮЛИЯ: Ну, да, да.

С.НАСИБЯН: Ему важно, любит его мама или не любит. И, конечно же, ребенок хочет быть именно, ну, так сказать, результатом вот этой самой любви. Вот это для него сейчас важно.

ЮЛИЯ: Ага, поняла.

С.НАСИБЯН: Ребенок должен как можно больше знать о любви, а не о папе. Рассказывайте ему о том, как сильно вы способны любить. Ну, вот какие-то такие истории рассказывайте и, поверьте, ему это будет приятнее.

ЮЛИЯ: Сергей, а подскажите, пожалуйста, а как с чувством вины поработать?

С.НАСИБЯН: Ну, здесь два варианта. Либо вы сходите к психологу и проработаете за пару, тройку сеансов, я думаю, ваше чувство вины. Либо сама о себе, просто уже поймите, что вы взрослая женщина и имели право принять абсолютно любое решение, какое вы считали нужным на тот момент. Хотели рожать – родили, хотели, я не знаю, готовы были, что этот мужчина с вами продолжает отношения, а с ребенком не хочет общаться, ну, значит, вы так и делали. Это ваша ответственность. Но никакого отношения к вине оно не имеет, вы в этом не виноваты. Вы ответственны за это, это факт.

ЮЛИЯ: Хорошо, спасибо. Я поняла.

С.НАСИБЯН: Спасибо вам, Юль, спасибо. До свидания.

ЮЛИЯ: До свидания, счастливо.

С.НАСИБЯН: Ну, что же, у нас еще есть время, можете звонить нам.

Вопрос, Карен, 33 года, Ярославль. «Моя жена в ссоре постоянно хочет быть правой и винит меня во всем. Как помочь исправить ситуацию?»

Вы хотите помочь жене справиться с желанием быть правой? Нет, Карен, дело в том, что быть правым это один из самых первичных наших паттернов, которые находятся в категории выживательных паттернов. Нам необходимо быть правыми. Это такой приоритет нашего сознания. Потому что у наших предков от того, прав он или нет относительно этого гриба или ягоды, зависела целая жизнь целого племени, а не только его самого. Поэтому, нет, быть правым вы всегда будете хотеть, и вы, и она.

Я бы вам порекомендовал в этих спорах с женой задавать самому себе вопрос, хочу ли я быть правым или быть счастливым. Уверен, что в итоге вы захотите быть счастливым. И тогда вы разрешите вашей жене быть правой. А правая женщина будет счастлива.

Наша передача уже подходит к концу. И мы заканчиваем на том, что я прочту еще несколько вопросов, отвечу на них и порекомендую вам кино. Хотя сегодня такое настроение, что кино будет грустное.

«Сергей, превосходно», – пишет Татьяна из Калужской области. «Вы прекрасный психолог, что называется, человек на своем месте. Вам мое бесконечное уважение». Спасибо, Татьяна, мне приятно.

Вера, 41 год из города Бежецк. «Сколько может длиться сепарация от родителей во взрослом возрасте? Очень нелегко проходит этот процесс у меня, больно. Особенно, когда клеем в семье были и остаются чувства вины и обиды. Клей с себя потихоньку смываю, связь постепенно рушится. Отношения пока не выстраиваются».

Вера, вам 41. И вы, когда говорите про, сколько может длиться сепарация, ваша сепарация может продлиться всю вашу оставшуюся жизнь, сколько бы вы ни прожили. Ведь важно осознавать себя в процессе этой самой сепарации. Ну, осознавать свои мысли, свои чувства, осознавать свое поведение, свои паттерны. Потому что, может быть, мы никогда не сепарируемся от родителей. Но иногда можно начать получать удовольствие от того, что мы столь сильно связаны с ними.

Вы знаете, ведь каждый ребенок маленький хочет быть, как свой папа, ну, или там мама. Подросток ни в коем случае не хочет быть, как свой папа или мама. А взрослый хочет или не хочет, все равно становится, как свой папа или мама. Понимаете, мы вынуждены в определенных элементах повторять эти самые паттерны, потому что внутри нас не только их гены, но и культурные коды, культурные каналы, через которые мы получили огромное количество информации о себе, в первую очередь.

Точно вам могу сказать, что вам в этом могут помочь и тренинги, и психологи, ну, то есть, есть огромное количество психотерапевтической в этом смысле помощи, чтобы вам было проще проживать. А когда вы говорите про чувства вины и обиды, которые являлись клеем, понимаете, мы все, по сути, обречены родиться были у родителей, которые сами по себе могли быть эмоционально незрелыми.

Вот ваша задача созреть эмоционально. То есть, чем ярче, выше, шире, больше, лучше, глубже будет ваш эмоциональный интеллект, тем легче вы будете это все проживать.

Валерия, 20 лет, Санкт-Петербург, ваш вопрос. «Здравствуйте. Такая проблема, я не знаю, кем мне быть, чем заниматься. Я понимаю, что у меня есть все возможности попробовать что-то новое для себя, но я будто специально ничего не делаю для этого. Порой может доходить до каких-то мелочей. Не могу распределить время на свои дела, постоянно откладываю на потом, ничего так и не делаю, как будто кто-то за меня это сделает. Причем, с одной стороны, я понимаю, что мне это нужно, а, с другой, ничего для этого не делаю. Что можно с этим сделать, есть ли какой-то способ?»

Есть, Валерия, способ есть. Вам надо устроиться на работу, где вам нужно будет трудиться не только головой, но и руками. Если вы будете трудиться от рассвета до заката хотя бы на протяжении пары месяцев, вы очень быстро обнаружите тот способ бытия, который вам наиболее близок, на самом деле.

Ну, а, если вы хотите умно все это сделать, типа, то сделайте такой, знаете, есть хороший способ японский икигай, реально работает. Посмотрите икигай, попробуйте через него определить, в чем же, на самом деле, ваше предназначение.

Филь хочу порекомендовать сегодня, правда, сложный «Реквием по мечте». Сейчас приеду домой и буду его смотреть. Фильм сложный, фильм трудный, как раз о том, когда человек вместо своей мечты, вместо реализации своей цели выбирает ежесекундное, вот это мгновенное удовольствие, и как это разрушает наши жизни.

Фильм старый, я его смотрел, но вот сегодня почему-то посмотрю еще раз.

Я желаю вам всем счастья и радости на протяжении всей недели до следующей субботы, дорогие друзья, берегите себя. С вами был Сергей Насибян, психолог, которого вы заслужили, как мы выяснили. До свидания.